Рациональность

[Recordum]

Копание в голове у ренегата - Алекса Шепарда. И чуть-чуть отсылка к "Стрелку" - ух, как трудно удержаться, когда на паузе стоит аудиокнига.
Алекс Шепард хлюпнул разбитым носом и, поморщившись, осторожно коснулся уже замазанной какой-то жижей коленки. На глаз, вроде бы, было уже предостаточно, но осторожность никогда не бывает лишней - так он искренне считал. Он начал накладывать ещё один слой, черпая указательным пальцем из белой баночки, до краёв наполненной этим (по правде, Алекс не знал что это). Пузырёк с лекарством стянут из шкафчика матери и теперь покоился на столе, служа в какой-то степени немым укором. Родителей дома не было, и Шепард пользовался моментом, ощущая себя бесстыдным преступником, который заметает ужасающие следы.

На первом этаже тихо тренькула сигнализация и послышались приглушённые шаги. Чёрт, не успел, родители вернулись. Алекс вздрогнул и заметался по комнате, явно прихрамывая и сдерживая наворачивающиеся от боли слёзы. Баночка отправилась в прикроватную тумбочку, ватные диски вслед за ними. Он снова шмыгнул. О, нет, мальчикам не полагается плакать, и он не собирается этого делать.

- Сын, ты дома? - крикнул отец. Шепард-младший не ответил, боясь, что срывающийся голос его выдаст, и лишь глупо застыл посреди комнаты, прислушиваясь к тяжёлой поступи Шепарда-старшего. Может быть, он не захочет проверять. Но отец уже поднялся по лестнице и остановился около двери, сквозь маленький зазор Алекс видел тень, спадающую на пол. Может быть... Нет. Замок пискнул, и створки разъехались в стороны. Алексу захотелось съёжиться до размеров песчинки пыли на ковре, исчезнуть, раствориться в воздухе, что угодно - лишь бы не чувствовать на себе этот укоризненный взгляд светло-голубых глаз. От него холодеет внутри, всё равно, что пальцы от льдинок, которые он так часто выковыривал из формочек в холодильнике. Шепард зажмурился и опустил голову.

Отец присел перед ним на корточки, он слышал его мерное дыхание. Грубые мозолистые пальцы сжали его подбородок, чтобы мягко повернуть голову из стороны в сторону. Оценить ущерб, так сказать. Алекс каждой клеточкой ощущал раздражённые мысли отца, мол "снова вляпался в какое-то дерьмо, недотёпа. За что мне такое наказание". Вслух он, конечно, этого ни за что не произнесёт, словечко "дерьмо" было запрещённым, одним из того длинного списка, который негласно существовал в головах взрослых.

- Джейсон, да? Ну и из-за чего на этот раз? - сухо спросил отец, убирая руку от его лица. Алекс открыл глаза, но старательно избегал встречи взглядом, предпочитая разглядывать свои зелёные кроссовки. Сообразив, что их на день рождения подарил папа, перевёл взгляд на ковёр.

- Джейсон, - признался Шепард и на одном выдохе выпалил: - Ну он, правда, идиот, па! Я должен был быть вожаком, а не он, по жребию выпал я!

Он услышал смешок и наконец взглянул в светло-голубые, снайперские глаза старшего Шепарда. Отец не злился, лицо вообще не выражало абсолютно никаких эмоций. Возможно, что и смешок-то ему на самом деле только послышался. Но кажется, ругаться он не собирался, хотя, наверное, так и должно было быть - это же мама в прошлый раз грозила, что их ненаглядное чадо получит по первое число уже от неё самой, если ещё раз придёт с разбитым носом. Отец тогда ей не возразил, напротив, тоже сказал своё веское слово.

-Алекс... - отец поскрёб щетину и замолчал на несколько секунд. Но затем мягко продолжил: - Ты должен стать чуть-чуть... Рациональнее.

Шепард нахмурился. Этого слова он не знал, и отец кивнул, словно бы поняв это.

- Ты должен научиться задумываться, выгоден поступок тебе или нет. И поступать так, как было бы выгодно. Допустим, вот драка с Джейсоном - явно ничего хорошего не принесёт. Смотри: у тебя лишь разбитый нос, содранные колени и локти. А ещё синяки. Мама ругаться будет.

Да уж, мама ругаться будет. Потому что вдобавок он ещё порвал новые штаны и футболку.

- А вот если бы ты драки избежал, то...

- То я бы показал себя слабаком, - с вызовом сказал Алекс, гордо вскидывая голову.

Он ожидал, что отец в свойственной ему манере безэмоционально (хоть и довольно-таки зловеще) произнесёт "не перебивай, когда я говорю", но вместо этого он улыбнулся. Той тёплой улыбкой, что так редко озаряла лицо. Алексу даже почудилось, что в холодных глазах он заметил промелькнувшее одобрение.

- Верно. Но станет ли тот мальчик тебя от этого меньше задирать?

Алекс промолчал. Вряд ли. Потому что правда была такова - это Джейсон отделал его, а не он Джейсона. И происходило это раз за разом. Отец в ответ на молчание развёл руками, всем своим видом показывая "Ну? Видишь? Я прав". Он вплотную придвинулся к сыну и взял его за плечи.

-Рационально для тебя будет, конечно же, драться с ним. Но не тогда, когда ты получаешь больше увечий, а он выходит почти сухим из воды. Ты должен научиться верно оценивать свои силы. И думать. Да и драка - не единственный способ завоевать чьё-либо уважение. Ты должен думать, а не просто слепо молотить кулаками.

Алекс понял. Ну или в тот момент ему казалось, что понял. Отец взъерошил ему волосы и вышел из комнаты, пообещав, что сегодня ничего матери не скажет, но завтра она сама всё увидит и серьёзной беседы не избежать. Баночку с пахучей мазью он посоветовал вернуть на место.

Мэтт Шепард, тридцатилетний мужчина, которого так уважает, боится и любит единственный сын, конечно же, даже не подозревал, насколько глубоко этот разговор осядет в голове его семилетнего ребёнка. Через девять лет батарианцы дотла сожгут поселение на Мендуаре, не станет ни его, ни Элис Шепард, да и сын их спасётся практически чудом. Но разговор того тихого июньского вечера он не забудет, не забудет ту отцовскую улыбку и одобрение в светло-голубых холодных глазах. А в первую очередь новое словечко "рациональность" - слово, брошенное безо всякого на то умысла, но именно оно с того момента будет всё равно что высечено странным, порой кровавым девизом в жизни Алекса Шепарда.

Он поступил рационально на Торфане. Людей было не спасти, он знал это, а если бросится спасать каждого - попусту растратит собственные силы. Всё просто. Угроза - треклятые батарианцы, угроза, которую надо устранить любой ценой. Цена была в самую пору, он не боялся замарать руки в крови даже по самые плечи.

- Ты просто чудовище! - разъярённо заявит ему потом Лили, девушка, что делила с ним постель в то время.

- Возможно, но я выполнял задание, и поступил верно, - спокойно парирует Шепард, глядя в её кривящееся от отвращения лицо. - Я ни о чём не жалею, и повторю это ещё раз.

Лили собрала свои вещи и ушла в тот же день, но Алекс даже не попытался её удержать. Зачем?

Он поступил рационально, спасая на Вермайре не Эшли Уильямс, которая словно бы даже прониклась к нему какими-то ростками неловких чувств, а Кайдена Аленко. Биотик, старший офицер - такими не разбрасываются. Лейтенант потом ненавидел его за этот поступок, но и что с того? Так было нужно, так было выгодно. На чувства подчинённого Шепарду было наплевать.

Рациональность им двигала, и когда он отдавал приказ попридержать силы, не бросать всё на спасение Совета. И когда ставил Удину представителем человеческой расы в Совете, ведь не воссадить же туда старого солдафона Андерсона, который ничерта не смыслит в политике. И когда соглашался работать на Цербер тоже руководствовался рациональностью - ему, в общем-то, даже импонировал Призрак, и казалось, что он в какой-то степени понимает его мотивы. Не до конца, такого человека нельзя понять до конца, но совсем чуть-чуть. Он оставлял Легиона и Гранта на борту, потому что это тоже было рационально. Кто разбрасывается потенциально ценными ресурсами? Только дураки, и вот дураком-то как раз Алекс Шепард себя не считал.

- Удивляюсь я тебе, Шепард, - скажет потом Джокер, рассматривая его стеклянными из-за выпитого алкоголя глазами. - Выкидываешь наёмников из окон, поджигаешь кроганов, но помогаешь несчастной Миранде вернуть её сестрёнку. Мило-то как!

Он носился с этими чёртовыми проблемами сначала своих союзников, потому что только так мог добиться нужной цели. А потом так же носился с застарелыми конфликтами этих упёртых баранов кроганов и саларианцев, турианцев, гетов и кварианцев. Он не рискнул соглашаться на предложение далатрессы - очень уж его не прельщала перспектива, что правда выплывет перед Рексом наружу в самый неподходящий момент. Было бы глупо терять такого союзника. Алекс вообще старался решить всё так, чтобы довольны остались обе стороны - так было правильно, так было выгодно.

И вот теперь, стоя перед тремя развилками, он отчётливо увидел перед собой отца, советовавшего соизмерять свои силы. Призрак не смог этого сделать, а вот он - сможет. Да, обязательно. Едва ли хоть кто-то скажет спасибо за такое решение, слишком уж много боли принесли с собой Жнецы, слишком много крови пролито, да всего было слишком много - они заслуживали уничтожения. Но Алекс знал - именно это решение было выгодно, именно это принесёт наибольшую пользу. Жнецы - идеальный инструмент для защиты от любых внешних угроз. Да и ему самому достанется какое-никакое, а бессмертие.

Он коснулся искрящихся столбов. Тело пронзила адская стрела боли, но Шепард не закричал - такие, как он, умеют терпеть. Сознание выворачивало наизнанку, но он успел подумать, что ему не о чем жалеть в жизни, всё там было правильным. Даже жертвы, принесённые на этом долгом пути.

Его сознание поглотила тьма ровно для того, чтобы родить на свет новую личность, в которой от Алекса Шепарда остались лишь отголоски воспоминаний.