Вся прелесть поступков "просто так" в том, что их не надо объяснять даже себе (с)
А пусть и тут тоже лежит.
Название: Vējes
Фандом: "Песнь Льда и Пламени"
Авторы: Ziraelle и Gemini
Размер: макси
Пейринг: Лианна/Джейме, Серсея/Рейегар (по чесноку, тут должна быть не запятая, а ещё одна чёрточка)
Жанр: романс, драма, ангст
Рейтинг: R
Предупреждение: AU, твинцест, смерть персонажа, возможно ООС
Начало recordum.diary.ru/p203622594.htm
Зираэлль, как же ты всё-таки хитра, а! Пока я страдаю, что Серсея и Джейме ООС-ны во все поля, ей вообще о каноничности Лианны и Рейегара думать не надо - кто знает, какими они там были
4.Рейегар
– Доброй ночи, отец. – Рейнис, лукаво сверкнув черными глазками, поднялась на носочки, подставляя личико для поцелуя.
– Доброй ночи, милая. – Рейегар нежно коснулся губами щеки дочери и потрепал её по мягким волосам, в ответ на это она вывернулась и, топая ножками по мрамору, словно целый табун лошадей, вперед септы выскочила из королевских покоев.
Король вздохнул. В его руке остался рисунок – подарок Рейнис, четыре разноцветных кляксы на измятом белом листке. Одна большая черная и три маленьких: желтая, зеленая и черно-красная. Драконы, так назвала их Рени. Большой – сам Рейегар, маленький черно-красный – разумеется, она сама, а другие два – братик с сестричкой, которых скоро подарит леди Серсея: золотого как её волосы и зеленого – как глаза. Малышка боготворила мачеху, один раз, как говорила септа, даже плакала, убиваясь, что волосы у неё темные, а не серебристые или золотые.
Значит, по её мнению оставались ещё двое. Рейегар невольно улыбнулся, а память услужливо подкинула воспоминание: маленький мальчик с длинными серебристыми волосами протискивается сквозь толпу, с замиранием сердца ожидая того момента, как увидит перед собой величественный, но жуткий Железный Трон, а на нем грозного, но великолепного мужчину – повзрослевшую копию мальчика в сверкающих доспехах и золотой короне. Истинный король, настоящий Дракон с гордым взглядом фиалковых глаз, горящих огнем древней Валирии.
Он, Рейегар, не такой. И его сын, если Боги подарят его, глядя на отца, не испытает того трепета, что чувствовал сам король, глядя на Эйериса. Безумного Короля, как его теперь называют. Шепотом, разумеется.
Таргариен скривился как от боли. Его отца считают сумасшедшим тираном, в нем самом видят "доброго принца", а в дочери от дракона вообще ничего – карие глаза да мягкие каштановые волосы матери.
Элии. Она искренне желала сделать принца счастливым, родила ему Рейнис, отдав за то свою жизнь. Рейегар никогда не любил дорнийскую принцессу, по крайней мере, той любовью, которой она заслуживала, но не проходило и дня, чтобы он не вспоминал первую жену, пусть второй неплохо удавалось затмевать память о ней.
Он опустился на кресло, мягко скользнув пальцами по серебряным струнам арфы, стоявшей рядом. Для Элии Дорнийской у него была песня. Для Серсеи Ланнистер тоже – ещё одна, которую никто никогда не услышит.
Говорят, женщины, слышавшие его музыку, рыдают, порой Рейегар видел их слезы, но большинство россказней все же считал сказками. Они верили его словам, каждая находя в них что-то своё, вот только он никогда не пел о том, что было личным для него. Сочинить балладу о красивой несчастной любви – что может быть трогательней? Леди плачут, лорды сидят в угрюмом молчании, все хвалят певца... но лишь в том случае, когда главный герой песни – не её автор. Такие истории вызывают жалость, а порой и презрение.
Дверь покоев приоткрылась и в них, словно красно-золотой ураган из бархата, кружев и парчи, влетела его жена, пребывающая в крайнем раздражении.
– Что бы там тебе ни наговорил этот твой друг, та девка заслужила! – с порога заявила она.
Рейегар рассеяно заморгал, отгоняя нахлынувшие воспоминания.
– "Этот мой друг"?
Серсее хватило совести покраснеть, хоть ярости в львице и не убавилось.
– Сир Эртур!
– Я не видел его со вчерашнего дня, любовь моя, и в нашей последней беседе не присутствовало ни одного упоминания о девках, уверяю, – нахмурился король и поманил жену к себе.
Прекрасные черты девушки мгновенно смягчились, делая её еще прекрасней, чем в гневе. Порой Рейегар сожалел, что отец отказал лорду Тайвину в их браке с самого начала, но со стыдом прогонял эти мысли, упрекая себя за подобный эгоизм. Эйерис Таргариен был хорошим человеком, не всегда дальновидным, но хорошим.
– И что же этот сир мог мне рассказать? – поймав жену за руку, поинтересовался Рейегар.
– Ничего, – мурлыкнула Серсея, а король потянул её к себе, усаживая на колени. – Ох!
– Моя королева сердита? – Улыбнулся Рейегар. По правде говоря, его королева сердита уже три дня – все то время, что собирается на свадьбу своего брата, но он не мог понять её гнева – с собственным братом они не были особо близки, Визерис слишком похож на отца и младше Рейегара на семнадцать лет. Возможно, будь они близнецами, все сложилось бы иначе.
Жаль, что он не сможет поехать с ней.
– Только на то, что мой король сидит один в темноте, – в тон ему фыркнула Серсея и попыталась вывернуться из его рук, вероятно, чтобы зажечь свечи, но он не отпустил.
Некоторое время они сидели молча, глядя в огонь в очаге – единственный источник света в королевских покоях. Серсее, как и всегда, тишина наскучила очень скоро:
– О чем ты думаешь?
Рейегар неохотно оторвал взгляд от язычков пламени, пляшущих и напоминающих ему о том, чего королеве знать не следовало.
– О сыне. – И это не было совсем уж ложью.
Серсея напряглась. Они были женаты чуть больше года, но кровь у королевы приходила с завидным постоянством каждую луну.
– Я рожу тебе сына. – С непоколебимой уверенностью пообещала она.
– Я знаю, – кивнул Рейегар. Ланнистеры всегда платят свои долги, а это, как ни крути, её супружеский долг.
– И дочь, – мечтательно улыбнулась королева. – Да, у нас будет двое детей.
– Трое, – мягко поправил её Таргариен.
Серсея поспешно кивнула. Он понимал, как тяжело ей принять Рейнис, и был к этому терпелив, но позволить забыть о том, что у него уже есть дитя, не мог.
– Ну да, трое. – Серсея обвила его шею своими руками, шелестя мирийским кружевом на рукавах, и хихикнула совсем по-девичьи: – Две девочки и мальчик, как Висенья, Эйгон и Рейнис!
Кажется, эта мысль её вдохновляла. Рейегар рассмеялся вместе с ней - Рени бы явно понравилось быть Висеньей, но на душе стало как-то пасмурно.
– Только при них об этом не упоминай, иначе они за Узкое Море отправятся расширять Семь Королевств. Кровь Ланнистеров и Таргариенов – опасная смесь.
– Хорошо, – отсмеявшись, согласилась Серсея и добавила, лукаво глядя на мужа из-под длинных ресниц: – Только прежде нам нужно... Ой!
– ... решить государственные дела, – согласился Рейегар, поднимаясь на ноги и продолжая держать при этом Серсею на руках.
– Предлагаю продолжить разговор в спальне, мой король. – Серсея сымитировала почтительный поклон, что вышло настолько грациозно, насколько вообще возможно в таком положении.
– Как скажете, моя королева. – Кивнул он и понес жену к постели.
5.Лианна
Лианна притянула колени к груди и вжалась спиной в шершавую кору чардрева, находя какое-то нездоровое успокоение в ноющей боли.
Наверное, её уже обыскались - процессия, которой поручили сопроводить невесту в Кастерли Рок, должна была покинуть стены Винтерфелла еще четверть часа назад. Вот только леди так и не явилась во двор, в покоях не ночевала, и никто не видел её со вчерашнего вечера.
Со скрюченной ветви над головой сорвался сухой листок - красное на белом, как кровь и кость. Дурной знак, решила бы Лиа, верь она в них. Он, кружась, опустился точно ей на колени, и девушка невольно сжала его в кулачке.
Богороща словно бы ожила, чувствуя чье-то вторжение.
Палая листва зашуршала под сапогами, и Старк даже не удивилась, увидев брата. Нед всегда умел её отыскать. Как бы далеко она ни убегала, как бы надежно ни пряталась - в стенах отцовского замка, в лесу, в своих мыслях и страхах - он всегда находил сестру и возвращал туда, где тепло, светло и уютно. За это она любила его, пожалуй, даже больше, чем веселого и беззаботного Брана или милого и нежного Бена.
- Лианна, - сегодня он был суров и мрачен, как никогда, - почему ты здесь? Все уже с ног сбились.
Она не удержалась от ядовитого смешка:
- Чего сбиваться-то, ты вон без труда меня нашел, почему не пришел раньше?
Нед не ответил, стиснув зубы. Девушка прекрасно понимала, что чувствует брат, и, признаться, ей было стыдно, но идти на попятную она не собиралась. Даст слабину - вся решимость тут же исчезнет, уступив место страху, который и привел её в эту холодную ночь под сень могучего сердце-древа, с детства бывшего её самым верным советчиком.
Нед вздохнул, отворачиваясь и сжимая кулаки. Лианна видела, что он хочет накричать на неё, обозвать дурой, наговорить много обидных слов, которые она заслужила, но вместо этого он лишь грустно посмотрел на сестру и, расправив плащ, подбитый волчьим мехом, сел рядом.
На душе от этого стало ещё более мерзко. Его ненависть она бы стерпела, но не молчаливое отчуждение.
- Нед? - тихонько позвала Лиа. Сейчас, здесь под пристальным взглядом немигающих глаз Старых Богов, глядящих на них с белоснежного ствола, она не могла и не хотела ссориться или спорить. Отец не разговаривал с ней, Бран сердито бурчал, а Бенджен, её милый младший братец, разрывался не в силах принять чью-то сторону. Если отвернется и Нед, она себя не простит, пусть у него для этого и больше всего поводов.
Лианна невольно всхлипнула, наконец давая выход чувствам, накопившимся за последние месяцы, и брат, без слов понимая, что от него требуется, обнял её за плечи, ожидая, наверное, что она заплачет, но слез не было.
Она хотела бы сказать что-то, поднять какую-то тему, не касавшуюся происходящего, но вместо этого тускло поинтересовалась:
- А он будет на свадьбе? - Пояснять, кто такой "он", не было нужды.
Эддард повернул к ней голову и чуть склонил набок, словно бы оценивая её вопрос.
- Нет.
Лианна с облегчением вздохнула. Она не видела Роберта Баратеона с того вечера, как повздорила с отцом относительно их помолвки. На утро, когда она рассказала лорду Рикарду о Джейме, он молча выслушал последний довод и, так же холодно и решительно, как обычно, велел ей не покидать шатер. Он не приставил охраны, не запер её нигде, не связал, не озвучил никаких угроз или родительских проклятий, но этого и не требовалось - взгляда отца было достаточно. В этом они были похожи с Недом так, что порой жутко становилось.
- А хочешь знать, почему? - Разрушил тишину брат, вновь устремляя взгляд куда-то вдаль.
Лианна не хотела. Точнее, очень хотела, но боялась. Она так запуталась в сети из лжи, чувства вины и обиды, сплетенной собственноручно, но все же кивнула, не будучи в силах смирить свое любопытство.
- Он направился на юг, в Дорн. Там он посетит Звездопад, чтобы попросить руки Эшары Дейн. Говорят, сир Эртур уже дал свое благословение.
Лианне показалось, что в последних словах Неда прозвучало едва ли не злорадство, и упрямство вновь вспыхнуло, заставляя девушку вскинуться:
- Ну и пекло с ним! - выпалила она, надув губы.
Что ни говори, но глубоко в душе она надеялась, что Роберт Баратеон переживает её предательство, если это можно так назвать. Сколько слов о любви он ей наговорил! Столько в песнях не услышишь, а тут - нате! - поехал свататься к другой. Щеки Лианны запылали от негодования, но она попыталась успокоить себя тем, что Нед бы все равно не выдал друга, даже если бы тот бился в истерике и рыдал, зализывая раны на разбитом сердце.
Видимо, напоминание о Штормовом Лорде окончательно разрушило с трудом восстановленное на краткий миг доверие. Нед поднялся и, отряхнув плащ, подал руку Лианне, та неохотно приняла её и встала с земли. Лианна, поморщившись, потянулась, разгоняя кровь по телу и поймала на себе взгляд брата.
- Что?
Нед помолчал, но затем бережно взял руку сестры и спросил, заглядывая в глаза.
- Так почему ты здесь? Разве не этого ты хотела?
Лиана потупила взор.
- Нед, ты не понимаешь...
Он всплеснул руками.
- Так объясни! Я действительно не понимаю.
Она провела тут всю ночь, моля Старых Богов помочь ей разобраться в себе и понять, чего она хочет. Но они молчали. Как, впрочем, и всегда, или Лиа просто не понимала их. Она не нашла ответов, но одно поняла точно: если она и выйдет замуж, позабыв о зове сердца, то сделает это не по прихоти отца.
- Я не хочу замуж за Роберта Баратеона, пойми это наконец! - Девушка скрестила руки на груди, готовая к новой порции уговоров брата, но тот к её огромному удивлению выругался.
- Да пекло с ним, с Робертом! - Он исподлобья посмотрел на неё и выплюнул, скривившись, словно от боли: - Ты отдала свою... невинность этому Ланнистеру!
Так вот что он думает! Немудрено, ведь она сама так сказала. Стало так обидно, что слезы едва не выступили на глазах, но сама мысль о том, что Нед считает её падшей женщиной, приводила в ужас.
- Нет, Нед, ничего не было! Я специально так сказала, чтобы отец не отказал.
Лианна поймала брата за руку, но он вырвался, а вместо облегчения в его глазах стояли лишь гнев и разочарование.
- То есть, ты обманула отца? Обманула всех нас, навязав свою безумную идею?
Лианна гордо вскинула подбородок:
- Да.
Нед отмахнулся и зашагал прочь.
- Я бы посмотрела на тебя самого, реши отец женить тебя на какой-то незнакомой девице! - гневно крикнула ему вслед Лианна. Обида загубила в ней последнюю потугу завершить разговор мирно.
Нед на мгновение замер и бесцветно бросил через плечо:
- Вскоре посмотришь. Он договорился с Хостером Талли, я женюсь на леди Кейтилин.
6.Джейме
На взгляд Джейме людей в Кастерли Рок стало слишком много. Не то чтобы он очень уж любил одиночество, или его начало тяготить постоянное присутствие посторонних, но всё же теперь его дом – как будто бы вовсе и не его, а какой-то постоялый двор.
Отец, словно в наказание, привлекал его к выбору всех украшений для замка: праздничных лент, гобеленов, даже скатертей. "Что вы думаете о праздничном пироге с фигуркой льва и волка, сир Джейме?", – вопрошала повариха по приказу Тайвина. "Сир Джейме, как вы считаете, какую ленту нам протянуть вдоль каменного сада: красную или оранжевую?", – приставал к нему кастелян. Животрепещущие вопросы.
Жених помогал составлять список блюд, заказывать вина и даже, спаси его Семеро, участвовал в составлении плана самого дня свадьбы: как рассадить гостей и куда, какие будут развлечения, какая заиграет музыка. Жуткое коварство лорда Кастерли!
Словом, когда его спросят, какие дни были худшими в его жизни, Джейме сможет ответить без колебаний.
Его замучили примерки свадебного костюма. Аддам и Тирион вовсю потешались, когда он, угрюмый и недовольный, вновь выходил от портных, вздумавших в очередной раз снять мерки и перекроить дублет. Джейме подозревал, что девчонки, и в самом деле, способны получать от таких вещей удовольствие, но сам он готов был променять подобный визит на целый день в библиотеке отца в обнимку с самой скучной книгой по истории.
Но самое веселье началось, когда приехала процессия северян. А следом и его сестра. Серсея ненавидела Лианну. Возможно, никто этого вовсе не замечал, но он – несомненно, обратил внимание.
А его самого терпеть не мог весь комплект доблестного семейства Старков. О, а вот это, наверное, заметили все, даже подслеповатая и глуховатая двоюродная бабушка Марла.
– Тебе нужно что-то делать со Старками, – словно прочитав его мысли, заявил Тирион.
– О, в самом деле? – Джейме улыбнулся. – То-то я думаю, чего-то не хватает в моих серых днях. Наверное, там не хватало Брандона Старка. Пойду завоёвывать его расположение бочонком борского.
– Я серьёзно. Ещё будешь финик? – Тирион протянул ему чашку с фруктами. Джейме стащил их с кухни, и теперь братья скрывались в беседке, откуда открывался чудесный вид на Закатное море. Пред ними будто разлилась безразмерная чаша оранжевого пунша в свете заходящего солнца.
– А, давай, – Джейме сунул финик в рот и принялся вяло жевать.
– Тебе нужно завоевать расположение Старков. А ещё тебе следовало бы больше времени проводить с леди Лианной, – отметил Тирион, неожиданно серьёзно посмотрев на него разномастными глазами.
– Что бы ты понимал, – усмехнулся он в ответ.
Девятилетний брат удивлённо вскинул брови.
– Ты ведь женишься! Как же ты будешь жить с этой девицей, если совсем её не знаешь? Вдруг она ковыряется в носу или носит вонючие чулки. Нужно знать об этом заранее.
Джейме хмыкнул. А ведь и в самом деле, хороший вопрос, как он собирается с ней делить всю дальнейшую судьбу? Честно говоря, он вообще уже не считал всю затею настолько хорошей, каковой она казалась в самом начале.
– Лианна только приехала, – нарочито беззаботно бросил Джейме. – В конце концов, у нас ещё целая жизнь, чтобы наговориться.
– Вы мило перекинулись с леди Лианной вежливыми фразами, но этого мало, – упорствовал Тирион. – Возможно, ты и смог обмануть отца, что вы безумно друг в друга влюблены. Но неплохо было бы убедить в этом и других лордов, чтобы не выставлять благородных папаш круглыми идиотами.
– Ну, только не говори, что злость на лице нашего отца не доставит тебе удовольствия.
Тирион засмеялся.
– Ты слишком хорошо меня знаешь.
Джейме взял с блюда ещё один финик.
– О, что-то мне подсказывает, пора бежать, – протянул рыцарь, соскакивая со скамьи. Со стороны замка к ним приближалась вереница женщин в фартуках и серых платьях, возглавляемая главной поварихой Талитой. Наверняка им срочно нужна была консультация наследника Кастерли о каком-нибудь салате.
Тирион вновь протянул ему чашу, и Джейме прихватил оттуда горсть фруктов.
– Я скажу, что не видел тебя, если ты сейчас же побежишь исполнять свой жениховый долг.
– Твоя взяла, маленький братец, – вздохнул юный рыцарь. Он кивнул своему новоявленному подельнику в заговоре против поварих и быстрым шагом направился в противоположную сторону.
Если совсем уж честно – а наедине с собой Джейме старался быть честным, – причина, по которой он избегал Лианну, была всего одна. Причина блондинистая и похожая на него, как отражение в зеркале. Ему до ужаса не хотелось злить Серсею.
Ланнистер поднимался по узким тропинкам Утёса. Навстречу постоянно попадались гости: вот он кивнул северянину лорду Карстарку, а вот обменялся несколькими ничего не значащими фразами о погоде с милордом Реджинальдом Ланнистером из Ланниспорта. Пришлось бочком, стараясь быть незаметнее пылинки на ветру, протиснуться мимо кучки дальних тётушек: одинаково золотоволосых, с пышными формами, туго затянутыми в одинаковые ярко-красные платья.
И вот, гуляя по тропинкам Каменного Сада, поверх которого меж деревьями действительно натянули красные, золотые и оранжевые ленты, Джейме увидел свою будущую супругу Лианну Старк. Девушка была одета в серое платье с открытыми плечами, густые тёмные волосы водопадом спускались к её пояснице, румянец покрывал светлые щёки. Она по-прежнему казалась ему красивой. Не как Серсея, но было в ней что-то дикое, притягательное.
Рядом с девушкой стояли тётка Дженна и дядя Герион. Дядюшка держал в руках бокал с вином, а тётушка, вновь прибавившая в габаритах со дня последней их встречи, обмахивалась веером.
– Я так его приложил, думал, башка под шлемом раскололась! – Джейме пропустил начало истории, но губы сами собой расплывались в улыбке из-за интонаций дяди. – Даже чуть в штаны не наложил со страху. Вдруг помер, вот неловко-то будет. А этот олух вскакивает и орёт "Седьмое Пекло, Герион, научи и меня такому удару!"
Герион громко и заразительно засмеялся, и невозможно было не подхватить этот смех. Лианна прыснула, а Дженна, не очень-то преуспевая в сохранении серьёзного выражения лица, стукнула брата по предплечью.
– Ах, милый брат, как обычно травишь небылицы о своих великих военных походах, – Дженна лукаво прищурилась. – Не пытайся произвести впечатление на северянок таким примитивным образом.
– Но ведь это действует. – Герион подмигнул Лианне.
– Несомненно, милорд, я уже покорена, – в тон ему ответила Лианна, отвешивая изящный реверанс. – Как жаль, что мне не доводилось быть свидетельницей ваших побед.
– Отпросишься у своего мужа, обязательно тебя возьму в своё приключение, – пообещал дядя, отпивая из бокала и пряча в бороде улыбку.
– Может быть, мне уйти, пока вы тут обмениваетесь комплиментами и строите планы? – в шутливой обиде воскликнул Джейме. – Вы двое, по-моему, уже спелись.
– Помни, мой дорогой племянник: никто не любит ревнивцев, – иронично заметила Дженна. – Что ж, братец, кажется, мы уже лишние на этом празднике жизни.
Герион вновь засмеялся.
– Эх, пойдём искать общества таких же умудрённых годами, как мы сами.
Дядя, зайдя Лианне за спину, многозначительно посмотрел на неё, затем на племянника и одними губами прошептал "счастливчик!". Дженна вновь шутливо его стукнула, и наконец они под руку удалились гулять дальше по саду. В одиночестве им точно долго оставаться не придётся, слишком уж много в эти недели собралось лордов, а ещё больше родственников.
– У тебя очень милая родня, – заметила Лианна, глядя вслед дяде и тёте.
"Хотел бы я сказать то же самое про твою..."
– Не обольщайся. Не все так же милы, к сожалению, – усмехнулся Джейме. – Ты даже не представляешь, с кем бы тебе пришлось иметь дело, будь твоим женихом не я, а кто-то из моих кузенов
Лианна неопределённо тряхнула головой, усмехнувшись и не сказав ни слова. Джейме не знал, что ещё можно произнести, и молчание затягивалось, намереваясь стать по-настоящему опасным.
– Тебе уже показывали замок? – вдруг спросил он. – Почему-то уверен, ты ещё не видела львов.
– О, мне хватило скульптур и гобеленов, львы у вас тут везде, – саркастично заметила девушка.– Вот даже на дублете твоём лев.
– Да нет же. Настоящих львов. У нас есть зверинец.
Глаза Лианны, обрамлённые чёрными густыми ресницами, округлились от любопытства.
– Что же ты молчал всё это время? Показывай скорее!
Джейме хмыкнул. Что ж, завет Тириона он, похоже, выполнит сполна: жених и невеста направились в подвалы Утёса в полном одиночестве, не иначе как от большой любви. Повредить их репутации больше, чем они уже повредили на Харренхолльском турнире, было невозможно.
Они неожиданно без умолку болтали всю дорогу до замка и после, спускаясь по узким закоулкам подземелий. С девушкой оказалось так легко, в ней не было наигранности и искусственности всех благородных девиц, с которыми Джейме доводилось иметь дело. Она не старалась понравиться, не пыталась льстить ему или вешаться на шею – с чем юноша с завидной регулярностью сталкивался с тех пор, как ему исполнилось, наверное, одиннадцать.
Джейме завёл разговор о мечах, и Лианна без труда поддержала это начинание. Они сошлись во мнениях, что главное – мастерство, а вовсе не дорогая сталь – в руках бездарности даже валирийский клинок станет всё равно, что палкой. Ну, может быть, только легендарный Рассвет сможет спасти неумеху. Поспорили, у кого же будет в бою больше преимущества: у здоровяка в тяжёлом доспехе или худого, но быстрого и верткого. Лианна припомнила Рыцаря Смеющегося Древа на турнире, Джейме парировал Герольдом "Белым Быком" Хайтауэром – уж против него-то маленький рыцарь не выстоял бы. Северянка не согласилась, но нашла в его доводах рациональное зерно.
Они бы говорили ещё целую вечность, но вот оказались под сводом тёмного подземелья, вдоль стен которого горели яркие факелы. Львиный загон был внушительных размеров, ничто не стесняло льва и львицу, позволяя в раздолье гулять.
Лианна остановилась у прутьев решётки, заворожено глядя на льва, который в свою очередь неотрывно следил за ней своими янтарными глазами, словно оценивал. Тряхнув гривой, он грациозно двинулся к гостям, замерев всего в паре шагов от барьера. Старое животное, гордое и сильное.
– Какие же они красивые... Удивительные звери.
– Серсея в детстве погладила его, – неожиданно для самого себя сказал Джейме. – Протянула руку меж решёткой и коснулась пальцами гривы.
Лианна обернулась, факелы отбрасывали тени на лицо, делая Старк ещё загадочнее и притягательнее.
– Ты думаешь, мне не достанет смелости сделать то же самое?
Джейме сделал к ней шаг, теперь между ними было расстояние даже меньше вытянутой руки.
– Ну конечно, я ведь мечтаю взять в жёны калеку. – Он сардонически изогнул бровь. – Я не позволю тебе сунуть туда руку. Даже не пытайся.
– Так похоже на заботу. Но уверена, тебе просто не хочется скандала с моим отцом. – Лианна тяжко вздохнула. – Как думаешь, что мой отец пообещал твоему, чтобы наш брак осуществился?
Джейме как раз думал, что же его отец пообещал Старку, раз этот брак всё же будет осуществлён.
– Людей для войска. И рощу железоствола. Какую-то часть. Не думаю, что Гловеры и Форрестеры были счастливы, но всё же...
– Да уж, сколько же проблем мы всем доставили. Если честно, я удивлена, что не нахожу отца в обнимку с бутылью эля по утрам.
– Уже жалеешь о том, что мы затеяли?
Лианна пожала плечами, возвращаясь взглядом ко львам. Самка всё ещё была в тени где-то у дальней стены, лежала и вылизывала золотистую шерсть на лапах. Но самец подошёл совсем близко, и девушка потянулась правой рукой к клетке. Джейме моментально пришёл в движение, быстро схватил Лианну за запястье.
Почему он позволил в детстве Серсее зайти так далеко?..
– Просто проверяла твою реакцию, сир Джейме. – Лианна засмеялась. – Ну же, ты словно приведение увидел. Можно подумать, испугался.
Он всё ещё держал хрупкое запястье девушки в своей руке, вспоминая, как когда-то точно так же держал и Серсею. Лианна мягко освободилась от его ладони.
– Кажется, нам пора обратно? – спросила Лианна.
Джейме кивнул.
– Да. Вряд ли есть что-то странное в исчезновении жениха и невесты, но не стоит этим так злоупотреблять.
Обратно они шли по большей части молча, словно спасаясь в тишине каждый от каких-то своих непрошенных мыслей. Неловкость, которую они испытали в одиночестве после ухода Дженны и Гериона, вернулась вновь, как надоедливая муха, которую всё силишься выгнать из комнаты.
Но зато гостей их видело предостаточно. Лианна, словно тоже поняв это, на глазах у Тиреллов попыталась поцеловать Джейме в щёку, когда они вышли из замка, но зарделась – ох, какая же великая интриганка таится в этой девчонке! – и кинулась прочь. Джейме едва смог сдержать смех.
Преисполненный сожалениями о том, что не смог оказать помощь поварихе Талите в выборе какого-то салата, Ланнистер собрался направиться на кухню и предоставить свои услуги. Только он пошёл в этом направлении, как увидел Серсею. Она шагала в окружении фрейлин и тоже замерла на несколько мгновений, встретившись с ним взглядом. На девушке было платье, туго стягивающее талию и грудь, оголяющее всё, что можно было показать в рамках этикета и приличий. Волосы королева распустила по плечам, как всегда было принято в Западных Землях.
Сестра направилась к нему, жестом приказав служанкам оставаться на месте.
– Что же, теперь ты прогуливаешься со своей будущей женой там, где когда-то мы гуляли детьми, – мило улыбаясь, проговорила Серсея. Она стояла так близко, он ощущал запах ароматной воды, которой она теперь пользуется. Что-то фруктовое. Очень вкусное.
– Уверен, тебе с мужем тоже вовсе не скучно в Красном Замке. – Джейме изобразил улыбку в ответ. – Как жаль, что он не осчастливил нас своим присутствием.
– Государственные дела – штука очень важная и сложная, – с нотками надменности заявила Серсея, но тут же смягчилась. Она вдруг закусила нижнюю губу, движение, которое он прекрасно знал: она делала так, когда была ещё совсем юной. А потом нежно добавила: – Я очень скучаю по тебе, Джейме.
Казалось бы, фраза, которая могла бы быть обычной данью вежливости, но тон, взгляд, её губы, улыбка...
– Я тоже скучаю по тебе, – ответил он, прекрасно зная, что они оба вкладывают в эти простые слова.
Серсея печально улыбнулась и, всё ещё гордо держа голову, направилась обратно к фрейлинам, оставив Джейме наедине с тем вихрем чувств, которые только что вызвала.
7.Рейегар
Видят Боги, он никогда не бегал так быстро прежде.
"Милорд, там... всё очень плохо", - и без того большие глаза Эшары Дейн стали огромными от ужаса, когда она встречала его у ворот.
Он покидал Королевскую Гавань с тяжелым сердцем, и всего месяц отсутствовал, но, видимо, и этого было достаточно.
Рейегар летел, перескакивая через несколько ступенек, поскальзываясь и цепляясь руками за углы, чтобы не упасть на поворотах и не потерять драгоценные мгновения. Серебристые волосы, мокрые от пота, липли к лицу, лезли в глаза, плащ остался, кажется, где-то у подъемного моста, слуги испуганно отшатывались в стороны, позади топали Эртур и Джон, которые и понять-то не успели, чего принц так всполошился, но он обогнал их почти на половину коридора, когда впереди наконец возникли двери тронного зала.
Барристан Селми стоял перед ними, весь в белом, опустив глаза, словно бы и не видел бегущего Таргариена.
- Откройте дверь, сир Барристан! - Рявкнул Рейегар издалека, едва совладав с дыханием. Они едва не столкнулись, но рыцарь не шелохнулся.
Он замялся и бесцветным голосом ответил:
- Не могу, ваше высочество, его величество приказал...
- Я приказываю открыть! - В фиалковых глазах блеснул огонек, который заставил Барристана Отважного сделать шаг назад, однако он упрямо покачал головой.
Рейегар едва удержался от того, чтобы достать из ножен меч и проложить себе путь в зал, где слышался смех отца, даже если для этого понадобилось бы переступить через труп Селми. Но титаническим усилием воли принц взял себя в руки.
- Сир, вы поклялись служить королю и его семье. Так служите. Я - сын короля, отворите двери.
Во взгляде Селми появилось сомнение, он хотел было что-то возразить, но тут из-за закрытых дверей раздался пронзительный женский крик. Рейегар Таргариен, уже не задумываясь о последствиях, оттолкнул сира Барристана в сторону и распахнул тяжелые резные створки, как раз для того, чтобы увидеть, как отец, вцепившись своими бледными, покрытыми струпьями пальцами в руку Элии, рванул его жену на себя так, что та едва не потеряла равновесие.
- Оставайтесь здесь, - велел Рейегар и захлопнул двери прямо перед растерянными рыцарями. - Отец!
Но Эйерис, казалось, его даже не услышал. Драконий принц, едва вновь не переходя на бег, уже поспешил к ним, когда разглядел в руках отца до боли знакомый глиняный сосуд в форме груши.
Белые пальцы с грязными нестриженными ногтями, кривясь, оплетали его словно огромный паук.
Элия заплакала, увидев мужа, еле слышно причитая. Она держалась за округлый живот, скрытый под многими слоями красного и оранжевого шелка так, будто бы боялась, что ребенок из него выпадет. Она отчаянно цеплялась за юбки и дрожала всем телом, пытаясь вырваться из хватки Безумного Короля - Рейегар даже не заметил, когда сам стал употреблять это гнусное прозвище.
- Отец, отпустите её!
Принц подошел уже достаточно близко, но король Эйерис, который словно бы не видел сына, вытянул в сторону дрожащий кулак с глиняной грушей и захрипел, яростно потрясая руку дорнийской принцессы:
- Шлюха, я всё про тебя знаю.
Рейегар отчаянно желал помочь жене, но одно его движение могло привести к непоправимому, а она устремила на него пронзительный взор своих черных глаз.
"Спаси", - молили они. А он стоял, сжимая кулаки и боясь даже вздохнуть.
Все молчали, но тишина не была полной.
В стенах тронного зала слышался тихий шепот, он звал кого-то, чего-то просил, казалось, будто бы каждый череп дракона ожил и требует крови, расплаты, славы или чего иного. Рейегар ужаснулся - а вдруг отец тоже это слышит? Вдруг именно шепот сводит его с ума? Он едва сдержался от того, чтобы зажать руки, и лишь взгляд жены, исполненный ужаса и боли, удерживал его от этого.
- Все дорнийки такие, говорил мне отец, да я не послушал. Говорил я жене, родить мне дочь, не пришлось бы, нет, не тебя, не она, потому... - бормотал король, все сильнее сжимая пальцы, на запястье Элии проступила кровь из оставленных его ногтями глубоких царапин.
- Милорд, умоляю! - вскричал принц, но глаза Безумного Короля опасно сузились.
- Ты должна умереть, потаскуха, вместе с твоим выродком. - Он тряхнул женщину с силой, которую сложно было ожидать от человека его комплекции и состояния.
Элия рухнула на колени, а Рейегару не оставалось ничего иного, кроме как наблюдать. Он не раз видел, как "пробуждался дракон", но никогда прежде недуг не доводил отца до такого состояния, сердце принца болезненно сжималось - Эйерис не виноват, это все болезнь, но Элия...
Лучше бы он выплеснул гнев на нем, Таргариен готов был все отдать, чтобы поменяться с рыдающей женщиной местами, но он не успел. И если что-то, не приведи Семеро, произойдет, вина будет лишь на нем.
- Ваше величество, клянусь вам, я верна принцу! - лепетала Элия, она больше не силилась встать, не плакала, лишь жалко трепыхалась в руках Эйериса, сиреневые глаза которого теперь, казалось, горели тем же безжалостным огнем, что он держал в руках.
- Которому?
Рейегар похолодел.
- Мой король, я не понимаю...
Эйерис заревел и взмахнул рукой с глиняным сосудом так, что показалось - ещё чуть-чуть, и он разобьется о голову Элии, но чудом замер в самый последний миг, приговаривая:
- Конечно-конечно, зато я понимаю. Огонь горит, я знаю. Я видел, всё видел, как этот твой змеёныш-братец смотрит на тебя, как горят его змеиные глаза, да-да, - прошипел, сам ничуть не хуже змеи, король. - Я всё видел. Вы думали, Дракон глуп? Думали, это точно. Но ошибались, ха! Вы сами безмозглые дикари, Дракон всё видит. Всё! И знает всё, от него не укрыться за шелковыми гобеленами, не спрятаться в покоях, не спрятаться под вашей ложной добродетелью, маленькой затеей - невинностью, да-да! - Он вскинул руку вверх.
Рейегар рванулся, но в этот момент отец повернулся к нему, наконец, обратив на принца внимание:
- Пришел таки! - Он прищурился, в голосе звучало презрение, которого Рейегар терпеть не мог. - Тряпичный Дракон, слабый, как мать, мой сын, весь замок знает, - Эйерис обвел взглядом зал, - шепчется. На кухне, в подворотне, в людской, в септе и башнях, даже в отхожем месте - все знают, что твоя женушка одним принцем не удовлетворена. Да-да, все знают! Кроме тебя.
- Отец, прошу вас, вы нездоровы. - Таргариен стиснул зубы, стараясь говорить спокойно. - Отпустите Элию, и поговорим.
- Отпустить? - Смех Безумного Короля разнесся по тронному залу, отражаясь от высоких сводов и эхом расходясь между гигантских драконьих черепов. - Её, которая во чреве своем носит змею?!
Он пихнул дорнийку коленом в живот. Рейегар дернулся, но между ним и Эйерисом снова возникла глиняная груша с диким огнем.
- Это не змея отец, а Дракон! Мой сын, ваш внук, вы погубите его! - Теперь принц был уже на расстоянии шага, Элия попыталась ухватиться за его плащ, но король, перехватив принцессу за волосы, рванул в сторону, она завизжала так, что внутри у Рейегара похолодело.
Выбрать подходящий момент, отнять у него сосуд с "субстанцией", ударить по руке так, чтоб пальцы, сжимавшие волосы его черноокой принцессы, разжались. Услышать жалобный визг безумца, увидеть обиду и недоумение в сиреневых глазах...
- Дракон, ты говоришь? Это легко проверить.
Рейегар не заметил, как выражения лица Эйериса стало спокойным, почти умиротворенным, а голос мягким, вкрадчивым. Король никогда не говорил так, в его голосе либо полыхал драконий огонь, либо звенела холодная сталь, мягкость - не для Дракона.
Наверное, это и позволило принцу вовремя среагировать.
- Огонь не причинит вреда Дракону! - С этим воплем Эйерис II Таргариен замахнулся на Элию глиняным сосудом, но сокрушительный удар в живот отбросил короля на пару футов, Рейегар успел ухватить жену за руку и вздернуть её на ноги, когда, уже с опозданием, увидел под ногами отца скомканный черно-алый плащ.
- Нет!!! - закричал, не помня себя, принц, протягивая руку в безнадежном жесте. Элия впилась мертвой хваткой в его плечо, а Безумный Король, запнувшись о собственное знамя, повалился на пол посреди тронного зала.
Сосуд взлетел, Рейегар видел его движение так, будто бы время в Красном Замке замедлило свой ход. Он понимал, что происходит, но больше не шелохнулся, а тонкие глиняные стенки, столкнувшись с темечком короля, лопнули, выпуская на волю дикий огонь.
Уже не понимая, как, Рейегар отволок Элию подальше, рухнул вместе с ней на колени, прижимая жену к груди. Он чувствовал невыносимый жар, слезы дорнийки на своем лице, её дрожь и ледяные пальцы на своей шее, словно бы со стороны слышал вопли отца, которые заглушали навязчивый шепот стен. Будто бы завороженный, он смотрел на зеленое зарево, с каким-то нездоровым любопытством упиваясь зрелищем белой кожи, зловонной жижей, похожей на свечной воск, стекающей с уже утихомирившегося тела короля на камни, объятые пламенем цвета желчи.
Он задыхался от жара, вони и ужаса.
Видел королевских гвардейцев, наконец решившихся ослушаться приказа и ворваться в тронный зал, они с суеверным ужасом смотрели, как зеленым пламенем горит последний настоящий Дракон, не тряпичный, как Рейегар. Смотрел и не замечал, как кричит ему что-то Эртур, как оседает на пол в дверях подоспевшая Эшара, как Селми с Коннингтоном понапрасну губят свои плащи, пытаясь затушить проклятое пламя, а на полу, под ногами его побелевшей жены, растекается лужа крови.
Рейегар распахнул глаза, по-прежнему тяжело дыша. Холодная пустая постель так сильно контрастировала с жаром дикого огня, что король невольно сжался, с головой укрывшись одеялом. Он знал, что уснуть этой ночью больше не удастся, хоть и не спешил зажигать свечей. Сердце рвалось из груди, так и не оправившись полностью от горя потери, но шепот призраков Летнего Замка, к которому теперь прибавился тихий ропот привидений Красного, утихал в ушах - и это само по себе было немалым утешением.
8.Серсея
Кастерли Рок для Серсеи никогда не переставал быть домом, хотя и Красный замок тоже стал таковым. Столица дала ей ощущение ценности слов и действий, остроту опасности интриг и важности, значимости её самой – ещё до того, как в ладони юной королевы вложили власть, надев на золотистые локоны корону. Но именно родовой замок всегда оставался местом, с которым её надёжно спутала сеть тёплых чувств, спрятанных в сердце.
Дом – это солнце, скрывающееся в волнах Закатного Моря, это перешёптывания с подругами в беседках или под сенью деревьев, это тонкий и успокаивающий голос матери, это редкое одобрение в ледяных, зелёных глазах отца. И Джейме. Дом – это, прежде всего, Джейме.
Серсея накинула на плечо небольшую холщевую сумку. Она не питала иллюзий, что сможет совсем уж незаметно пройти по закоулкам замка даже ночью, но когда-то ей это удавалось. Конечно, сейчас дело осложнят толпы гостей, явившихся посмотреть, как эта девка наложила загребущие руки на её половину. Пускай. Серсея знала, что по-настоящему брат до сих пор принадлежит ей одной.
Дочь Тайвина любила своего лорда-мужа, своего короля. О, как она была счастлива, когда отец всё же осуществил её мечту и давно данный обет подарить ей титул королевы. Вот только связь с супругом не соответствовала её милым приторным мечтам. Рейегар никогда не был с ней по-настоящему. Она всегда ощущала, что мыслями он далеко, король никогда не пускал её в свою душу, таил замыслы. Он никогда не был и не станет только её – Серсея знала это. И этого было мало.
Она бросила взгляд на фрейлин, сладко дремавших на соседних кроватях. Не проснулись, это хорошо. Она выскользнула за дверь и тихонько прикрыла тяжёлые створы.
Получил ли он записку, прочитал ли, придёт ли?.. Нет, она знала: он явится, иначе и быть не могло.
– Сопроводите меня в купальни, сир, – шепнула она сиру Эртуру Дейну, который отбыл с ней из Красного Замка по приказу мужа.
Рыцарь сдвинул тёмные брови к переносице.
– Вы отправитесь туда одна? В столь позднее время?
– Люблю побыть в одиночестве. – Серсея жеманно пожала плечами. – К тому же, компанию в столь длинном пути составите мне вы, сир.
Он кивнул и больше не задавал вопросов. Королевский Гвардеец поклялся хранить королевские тайны и повиноваться королевским особам, в конце концов – так пусть этим и занимается.
Путь не был длинным, её спальня располагалась не столь далеко, предстояло преодолеть несколько лестниц и коридоров. Но по дороге, несмотря даже на давным-давно клонившееся к закату солнце, им попадались гости: смеющиеся Ланнистеры из Ланниспорта в красно-золотых одеждах, суровые и укутанные в мрачные ткани северяне, легко разодетые южные дома. Серсея вежливо улыбалась им всем, как настоящая королева.
Эртур, поддерживая её под локоть, помог спуститься по крутым ступенькам и зайти в комнату купален – огромного помещения с идеально ровным низким потолком и пятью прямоугольниками-бассейнами. Оглядевшись и удостоверившись, что королева здесь одна, рыцарь поднялся обратно по ступенькам, едва уловимым движением поправляя белоснежный меч. Это ей и было нужно.
– Никого не пускайте сюда, сир. Как я говорила, люблю побыть в одиночестве, – предупредила его Серсея перед тем, как дверь захлопнулась.
Она быстро переоделась: в сумку она предусмотрительно сложила наряд, который мог бы принадлежать обычной служанке. Убрала волосы под чепец, тщательно, чтобы не торчал ни единый золотой локон. Её всё ещё смогут узнать, но будет ли кто-то вглядываться в лицо служанки в сером застиранном платье? В таких тряпках невозможно опознать королеву, блиставшую в шелках и мирийских кружевах. Но для верности она взяла в руки ещё и стопку чистых полотенец, чтобы завершить неприглядный и неброский образ.
Откуда бы сиру Дейну было знать, что из купальни есть ещё один выход – а вот Серсея была прекрасно об этом осведомлена. Она много раз пользовалась этим трюком.
Она старалась не прятать лицо, пока шла по коридору, и не опускала взгляд. Навстречу предательски попался дядя Киван, и сердце застучало где-то в районе горла, наверное, слышно было и за мощной стеной в комнатах. На пару мгновений ей захотелось резко развернуться на пятках, но очень уж странно это бы выглядело. Стиснув зубы, Ланнистер никуда не свернула и не обратилась в бегство.
Но дядюшка не удостоил служанку со стопкой полотенец даже мимолётным взглядом. Колени её почти задрожали, но Серсея упрямо шла вперёд. Она львица, а львицы не должны бояться.
Это было то самое крыло замка, где находилась комната, служившая когда-то её детской спальней. Ещё до того, как служанка застала их с Джейме за непристойной игрой и наябедничала матери. Глупая курица, они не делали ничего плохого. Хотя, может, и делали. Она уже смутно помнила.
Серсея огляделась и, удостоверившись, что коридор абсолютно пуст, толкнула нужную дверь. Той самой спальни.
Лучина на подоконнике отбрасывала золотистые отблески на оконное стекло, за которым стояла ночь тёмная, словно клякса на бумаге. Опираясь ладонями на стол, лицом к окну, стоял её брат. Джейме обернулся через плечо, заслышав гостью.
– Я знала, что ты придёшь, – выдохнула Серсея. Чуть более радостно, чем планировала.
– Твоя записка была такая слезливая. – Он улыбнулся краешком рта. – Как тут было не откликнуться?
– И вовсе не слезливая. – Она гордо вскинула голову.
– Да, конечно. "Мне так тебя не хватает, давай встретимся наедине, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!", – копируя её обычные интонации, произнёс Джейме. Он повернулся к ней лицом и сложил руки на груди, присев на самый краешек стола.
Серсея насупилась, но тут же губы её расцвели ядовитой улыбкой.
– Что же, тогда тобой всё ещё легко помыкать. Будь осторожнее. Жена сядет на шею и поедет.
Брат возвёл глаза к потолку.
– Вот тут ты права. Я уже почти женат. – Он выпрямился и развёл ладони в жесте досады. – Скоро мы скрепим наш счастливый союз перед богами и людьми, и всё такое прочее. Так что задаюсь вопросом, зачем ты вообще меня позвала.
Серсея замерла в нескольких шагах от брата.
– Брось, как будто брак тебе когда-то мешал.
– Твой брак.
Серсея поморщилась.
– Здесь нет никакой разницы.
Джейме серьёзно на неё посмотрел.
– Так раз нет никакой разницы, к чему были твои истерики? Лучше было бы, женись я на Лизе?
Серсея передёрнула плечами. Как ему объяснить? Он ведь сам ещё как злился, когда увидел её в свадебном платье!
– Всё было бы лучше, вступи ты в королевские гвардейцы!
Джейме мотнул головой.
– О, это не моя вина. Даже не пытайся спихнуть это на меня. Твой супруг, король, между прочим, был решительно против, видишь ли.
Серсея присела на стол справа от Джейме, всё ещё сохраняя между ними приличное расстояние. Она тяжело выдохнула. Ну что за осёл! Всегда таким был. Она раздражённо стянула чепец, волосы рассыпались по плечам. С долей удовольствия она отметила, как заворожено смотрел на неё Джейме.
– Я надеялась, что всё получится. – Она замолчала, искоса взглянув на близнеца. Ещё никогда Рейегар не казался таким далёким и незначительным.
– Ладно, – буркнул Джейме.– Мы ведь пришли мириться. Всё сначала? – он протянул руку, и Серсея легонько сжала его ладонь.
– Да. Пусть так. – Она вдруг хихикнула, преисполнившись воспоминаниями. – А помнишь, как я пришла к тебе так, в первый раз?
Джейме улыбнулся и кивнул.
– Хитро. Почти как сейчас. Но, думаю, сегодня мы не будем это повторять.
Серсея лукаво прищурилась. Конечно-конечно.
– А всё, что мы делали в Красном Замке? – Она пододвинулась ближе. – Когда ты гостил у нас. Неужели вот это ты забыл? Как закрывали дверь, и, кажется, кто-то пару раз всё-таки пытался туда вломиться, пока мы...
– Нет. – Тихо ответил ей брат. – Такое не забудешь.
Она провела пальцами по его щеке.
– Так в чём тогда дело? Ты будто и вовсе не хочешь быть здесь. Ты сейчас не со мной.
Он отвёл её руку, схватив за запястье.
– Серсея...
– Я не люблю своего мужа, как люблю тебя. А ты не любишь свою будущую жену... – она не успела договорить, Джейме наклонился и поцеловал её в губы.
И вновь это чувство, что она единственная женщина в этом мире – то, чего она никогда не получала от Рейегара.
Она не надела под платье ничего, что могло бы стеснить их движения, сама же быстро справилась с завязками на штанах близнеца. Стол жалобно заскрипел под ними, Серсея ладонью цеплялась за край столешницы. Она отвечала на поцелуи брата с жадностью, какую предъявляла ко всему в жизни.
Вновь цельная, живая, любимая. Никто и никогда не заставит больше испытать ничего подобного.
Ей показалось, что скрипнула дверь, но, возможно, то был всё тот же стол. Брат выдохнул в ухо её имя, и остальные звуки, чтобы там ни было, стали бесконечно далёкими.
Название: Vējes
Фандом: "Песнь Льда и Пламени"
Авторы: Ziraelle и Gemini
Размер: макси
Пейринг: Лианна/Джейме, Серсея/Рейегар (по чесноку, тут должна быть не запятая, а ещё одна чёрточка)
Жанр: романс, драма, ангст
Рейтинг: R
Предупреждение: AU, твинцест, смерть персонажа, возможно ООС
Начало recordum.diary.ru/p203622594.htm
Зираэлль, как же ты всё-таки хитра, а! Пока я страдаю, что Серсея и Джейме ООС-ны во все поля, ей вообще о каноничности Лианны и Рейегара думать не надо - кто знает, какими они там были
4.Рейегар
4.Рейегар
– Доброй ночи, отец. – Рейнис, лукаво сверкнув черными глазками, поднялась на носочки, подставляя личико для поцелуя.
– Доброй ночи, милая. – Рейегар нежно коснулся губами щеки дочери и потрепал её по мягким волосам, в ответ на это она вывернулась и, топая ножками по мрамору, словно целый табун лошадей, вперед септы выскочила из королевских покоев.
Король вздохнул. В его руке остался рисунок – подарок Рейнис, четыре разноцветных кляксы на измятом белом листке. Одна большая черная и три маленьких: желтая, зеленая и черно-красная. Драконы, так назвала их Рени. Большой – сам Рейегар, маленький черно-красный – разумеется, она сама, а другие два – братик с сестричкой, которых скоро подарит леди Серсея: золотого как её волосы и зеленого – как глаза. Малышка боготворила мачеху, один раз, как говорила септа, даже плакала, убиваясь, что волосы у неё темные, а не серебристые или золотые.
Значит, по её мнению оставались ещё двое. Рейегар невольно улыбнулся, а память услужливо подкинула воспоминание: маленький мальчик с длинными серебристыми волосами протискивается сквозь толпу, с замиранием сердца ожидая того момента, как увидит перед собой величественный, но жуткий Железный Трон, а на нем грозного, но великолепного мужчину – повзрослевшую копию мальчика в сверкающих доспехах и золотой короне. Истинный король, настоящий Дракон с гордым взглядом фиалковых глаз, горящих огнем древней Валирии.
Он, Рейегар, не такой. И его сын, если Боги подарят его, глядя на отца, не испытает того трепета, что чувствовал сам король, глядя на Эйериса. Безумного Короля, как его теперь называют. Шепотом, разумеется.
Таргариен скривился как от боли. Его отца считают сумасшедшим тираном, в нем самом видят "доброго принца", а в дочери от дракона вообще ничего – карие глаза да мягкие каштановые волосы матери.
Элии. Она искренне желала сделать принца счастливым, родила ему Рейнис, отдав за то свою жизнь. Рейегар никогда не любил дорнийскую принцессу, по крайней мере, той любовью, которой она заслуживала, но не проходило и дня, чтобы он не вспоминал первую жену, пусть второй неплохо удавалось затмевать память о ней.
Он опустился на кресло, мягко скользнув пальцами по серебряным струнам арфы, стоявшей рядом. Для Элии Дорнийской у него была песня. Для Серсеи Ланнистер тоже – ещё одна, которую никто никогда не услышит.
Говорят, женщины, слышавшие его музыку, рыдают, порой Рейегар видел их слезы, но большинство россказней все же считал сказками. Они верили его словам, каждая находя в них что-то своё, вот только он никогда не пел о том, что было личным для него. Сочинить балладу о красивой несчастной любви – что может быть трогательней? Леди плачут, лорды сидят в угрюмом молчании, все хвалят певца... но лишь в том случае, когда главный герой песни – не её автор. Такие истории вызывают жалость, а порой и презрение.
Дверь покоев приоткрылась и в них, словно красно-золотой ураган из бархата, кружев и парчи, влетела его жена, пребывающая в крайнем раздражении.
– Что бы там тебе ни наговорил этот твой друг, та девка заслужила! – с порога заявила она.
Рейегар рассеяно заморгал, отгоняя нахлынувшие воспоминания.
– "Этот мой друг"?
Серсее хватило совести покраснеть, хоть ярости в львице и не убавилось.
– Сир Эртур!
– Я не видел его со вчерашнего дня, любовь моя, и в нашей последней беседе не присутствовало ни одного упоминания о девках, уверяю, – нахмурился король и поманил жену к себе.
Прекрасные черты девушки мгновенно смягчились, делая её еще прекрасней, чем в гневе. Порой Рейегар сожалел, что отец отказал лорду Тайвину в их браке с самого начала, но со стыдом прогонял эти мысли, упрекая себя за подобный эгоизм. Эйерис Таргариен был хорошим человеком, не всегда дальновидным, но хорошим.
– И что же этот сир мог мне рассказать? – поймав жену за руку, поинтересовался Рейегар.
– Ничего, – мурлыкнула Серсея, а король потянул её к себе, усаживая на колени. – Ох!
– Моя королева сердита? – Улыбнулся Рейегар. По правде говоря, его королева сердита уже три дня – все то время, что собирается на свадьбу своего брата, но он не мог понять её гнева – с собственным братом они не были особо близки, Визерис слишком похож на отца и младше Рейегара на семнадцать лет. Возможно, будь они близнецами, все сложилось бы иначе.
Жаль, что он не сможет поехать с ней.
– Только на то, что мой король сидит один в темноте, – в тон ему фыркнула Серсея и попыталась вывернуться из его рук, вероятно, чтобы зажечь свечи, но он не отпустил.
Некоторое время они сидели молча, глядя в огонь в очаге – единственный источник света в королевских покоях. Серсее, как и всегда, тишина наскучила очень скоро:
– О чем ты думаешь?
Рейегар неохотно оторвал взгляд от язычков пламени, пляшущих и напоминающих ему о том, чего королеве знать не следовало.
– О сыне. – И это не было совсем уж ложью.
Серсея напряглась. Они были женаты чуть больше года, но кровь у королевы приходила с завидным постоянством каждую луну.
– Я рожу тебе сына. – С непоколебимой уверенностью пообещала она.
– Я знаю, – кивнул Рейегар. Ланнистеры всегда платят свои долги, а это, как ни крути, её супружеский долг.
– И дочь, – мечтательно улыбнулась королева. – Да, у нас будет двое детей.
– Трое, – мягко поправил её Таргариен.
Серсея поспешно кивнула. Он понимал, как тяжело ей принять Рейнис, и был к этому терпелив, но позволить забыть о том, что у него уже есть дитя, не мог.
– Ну да, трое. – Серсея обвила его шею своими руками, шелестя мирийским кружевом на рукавах, и хихикнула совсем по-девичьи: – Две девочки и мальчик, как Висенья, Эйгон и Рейнис!
Кажется, эта мысль её вдохновляла. Рейегар рассмеялся вместе с ней - Рени бы явно понравилось быть Висеньей, но на душе стало как-то пасмурно.
– Только при них об этом не упоминай, иначе они за Узкое Море отправятся расширять Семь Королевств. Кровь Ланнистеров и Таргариенов – опасная смесь.
– Хорошо, – отсмеявшись, согласилась Серсея и добавила, лукаво глядя на мужа из-под длинных ресниц: – Только прежде нам нужно... Ой!
– ... решить государственные дела, – согласился Рейегар, поднимаясь на ноги и продолжая держать при этом Серсею на руках.
– Предлагаю продолжить разговор в спальне, мой король. – Серсея сымитировала почтительный поклон, что вышло настолько грациозно, насколько вообще возможно в таком положении.
– Как скажете, моя королева. – Кивнул он и понес жену к постели.
5.Лианна
5.Лианна
Лианна притянула колени к груди и вжалась спиной в шершавую кору чардрева, находя какое-то нездоровое успокоение в ноющей боли.
Наверное, её уже обыскались - процессия, которой поручили сопроводить невесту в Кастерли Рок, должна была покинуть стены Винтерфелла еще четверть часа назад. Вот только леди так и не явилась во двор, в покоях не ночевала, и никто не видел её со вчерашнего вечера.
Со скрюченной ветви над головой сорвался сухой листок - красное на белом, как кровь и кость. Дурной знак, решила бы Лиа, верь она в них. Он, кружась, опустился точно ей на колени, и девушка невольно сжала его в кулачке.
Богороща словно бы ожила, чувствуя чье-то вторжение.
Палая листва зашуршала под сапогами, и Старк даже не удивилась, увидев брата. Нед всегда умел её отыскать. Как бы далеко она ни убегала, как бы надежно ни пряталась - в стенах отцовского замка, в лесу, в своих мыслях и страхах - он всегда находил сестру и возвращал туда, где тепло, светло и уютно. За это она любила его, пожалуй, даже больше, чем веселого и беззаботного Брана или милого и нежного Бена.
- Лианна, - сегодня он был суров и мрачен, как никогда, - почему ты здесь? Все уже с ног сбились.
Она не удержалась от ядовитого смешка:
- Чего сбиваться-то, ты вон без труда меня нашел, почему не пришел раньше?
Нед не ответил, стиснув зубы. Девушка прекрасно понимала, что чувствует брат, и, признаться, ей было стыдно, но идти на попятную она не собиралась. Даст слабину - вся решимость тут же исчезнет, уступив место страху, который и привел её в эту холодную ночь под сень могучего сердце-древа, с детства бывшего её самым верным советчиком.
Нед вздохнул, отворачиваясь и сжимая кулаки. Лианна видела, что он хочет накричать на неё, обозвать дурой, наговорить много обидных слов, которые она заслужила, но вместо этого он лишь грустно посмотрел на сестру и, расправив плащ, подбитый волчьим мехом, сел рядом.
На душе от этого стало ещё более мерзко. Его ненависть она бы стерпела, но не молчаливое отчуждение.
- Нед? - тихонько позвала Лиа. Сейчас, здесь под пристальным взглядом немигающих глаз Старых Богов, глядящих на них с белоснежного ствола, она не могла и не хотела ссориться или спорить. Отец не разговаривал с ней, Бран сердито бурчал, а Бенджен, её милый младший братец, разрывался не в силах принять чью-то сторону. Если отвернется и Нед, она себя не простит, пусть у него для этого и больше всего поводов.
Лианна невольно всхлипнула, наконец давая выход чувствам, накопившимся за последние месяцы, и брат, без слов понимая, что от него требуется, обнял её за плечи, ожидая, наверное, что она заплачет, но слез не было.
Она хотела бы сказать что-то, поднять какую-то тему, не касавшуюся происходящего, но вместо этого тускло поинтересовалась:
- А он будет на свадьбе? - Пояснять, кто такой "он", не было нужды.
Эддард повернул к ней голову и чуть склонил набок, словно бы оценивая её вопрос.
- Нет.
Лианна с облегчением вздохнула. Она не видела Роберта Баратеона с того вечера, как повздорила с отцом относительно их помолвки. На утро, когда она рассказала лорду Рикарду о Джейме, он молча выслушал последний довод и, так же холодно и решительно, как обычно, велел ей не покидать шатер. Он не приставил охраны, не запер её нигде, не связал, не озвучил никаких угроз или родительских проклятий, но этого и не требовалось - взгляда отца было достаточно. В этом они были похожи с Недом так, что порой жутко становилось.
- А хочешь знать, почему? - Разрушил тишину брат, вновь устремляя взгляд куда-то вдаль.
Лианна не хотела. Точнее, очень хотела, но боялась. Она так запуталась в сети из лжи, чувства вины и обиды, сплетенной собственноручно, но все же кивнула, не будучи в силах смирить свое любопытство.
- Он направился на юг, в Дорн. Там он посетит Звездопад, чтобы попросить руки Эшары Дейн. Говорят, сир Эртур уже дал свое благословение.
Лианне показалось, что в последних словах Неда прозвучало едва ли не злорадство, и упрямство вновь вспыхнуло, заставляя девушку вскинуться:
- Ну и пекло с ним! - выпалила она, надув губы.
Что ни говори, но глубоко в душе она надеялась, что Роберт Баратеон переживает её предательство, если это можно так назвать. Сколько слов о любви он ей наговорил! Столько в песнях не услышишь, а тут - нате! - поехал свататься к другой. Щеки Лианны запылали от негодования, но она попыталась успокоить себя тем, что Нед бы все равно не выдал друга, даже если бы тот бился в истерике и рыдал, зализывая раны на разбитом сердце.
Видимо, напоминание о Штормовом Лорде окончательно разрушило с трудом восстановленное на краткий миг доверие. Нед поднялся и, отряхнув плащ, подал руку Лианне, та неохотно приняла её и встала с земли. Лианна, поморщившись, потянулась, разгоняя кровь по телу и поймала на себе взгляд брата.
- Что?
Нед помолчал, но затем бережно взял руку сестры и спросил, заглядывая в глаза.
- Так почему ты здесь? Разве не этого ты хотела?
Лиана потупила взор.
- Нед, ты не понимаешь...
Он всплеснул руками.
- Так объясни! Я действительно не понимаю.
Она провела тут всю ночь, моля Старых Богов помочь ей разобраться в себе и понять, чего она хочет. Но они молчали. Как, впрочем, и всегда, или Лиа просто не понимала их. Она не нашла ответов, но одно поняла точно: если она и выйдет замуж, позабыв о зове сердца, то сделает это не по прихоти отца.
- Я не хочу замуж за Роберта Баратеона, пойми это наконец! - Девушка скрестила руки на груди, готовая к новой порции уговоров брата, но тот к её огромному удивлению выругался.
- Да пекло с ним, с Робертом! - Он исподлобья посмотрел на неё и выплюнул, скривившись, словно от боли: - Ты отдала свою... невинность этому Ланнистеру!
Так вот что он думает! Немудрено, ведь она сама так сказала. Стало так обидно, что слезы едва не выступили на глазах, но сама мысль о том, что Нед считает её падшей женщиной, приводила в ужас.
- Нет, Нед, ничего не было! Я специально так сказала, чтобы отец не отказал.
Лианна поймала брата за руку, но он вырвался, а вместо облегчения в его глазах стояли лишь гнев и разочарование.
- То есть, ты обманула отца? Обманула всех нас, навязав свою безумную идею?
Лианна гордо вскинула подбородок:
- Да.
Нед отмахнулся и зашагал прочь.
- Я бы посмотрела на тебя самого, реши отец женить тебя на какой-то незнакомой девице! - гневно крикнула ему вслед Лианна. Обида загубила в ней последнюю потугу завершить разговор мирно.
Нед на мгновение замер и бесцветно бросил через плечо:
- Вскоре посмотришь. Он договорился с Хостером Талли, я женюсь на леди Кейтилин.
6.Джейме
6.Джейме
На взгляд Джейме людей в Кастерли Рок стало слишком много. Не то чтобы он очень уж любил одиночество, или его начало тяготить постоянное присутствие посторонних, но всё же теперь его дом – как будто бы вовсе и не его, а какой-то постоялый двор.
Отец, словно в наказание, привлекал его к выбору всех украшений для замка: праздничных лент, гобеленов, даже скатертей. "Что вы думаете о праздничном пироге с фигуркой льва и волка, сир Джейме?", – вопрошала повариха по приказу Тайвина. "Сир Джейме, как вы считаете, какую ленту нам протянуть вдоль каменного сада: красную или оранжевую?", – приставал к нему кастелян. Животрепещущие вопросы.
Жених помогал составлять список блюд, заказывать вина и даже, спаси его Семеро, участвовал в составлении плана самого дня свадьбы: как рассадить гостей и куда, какие будут развлечения, какая заиграет музыка. Жуткое коварство лорда Кастерли!
Словом, когда его спросят, какие дни были худшими в его жизни, Джейме сможет ответить без колебаний.
Его замучили примерки свадебного костюма. Аддам и Тирион вовсю потешались, когда он, угрюмый и недовольный, вновь выходил от портных, вздумавших в очередной раз снять мерки и перекроить дублет. Джейме подозревал, что девчонки, и в самом деле, способны получать от таких вещей удовольствие, но сам он готов был променять подобный визит на целый день в библиотеке отца в обнимку с самой скучной книгой по истории.
Но самое веселье началось, когда приехала процессия северян. А следом и его сестра. Серсея ненавидела Лианну. Возможно, никто этого вовсе не замечал, но он – несомненно, обратил внимание.
А его самого терпеть не мог весь комплект доблестного семейства Старков. О, а вот это, наверное, заметили все, даже подслеповатая и глуховатая двоюродная бабушка Марла.
– Тебе нужно что-то делать со Старками, – словно прочитав его мысли, заявил Тирион.
– О, в самом деле? – Джейме улыбнулся. – То-то я думаю, чего-то не хватает в моих серых днях. Наверное, там не хватало Брандона Старка. Пойду завоёвывать его расположение бочонком борского.
– Я серьёзно. Ещё будешь финик? – Тирион протянул ему чашку с фруктами. Джейме стащил их с кухни, и теперь братья скрывались в беседке, откуда открывался чудесный вид на Закатное море. Пред ними будто разлилась безразмерная чаша оранжевого пунша в свете заходящего солнца.
– А, давай, – Джейме сунул финик в рот и принялся вяло жевать.
– Тебе нужно завоевать расположение Старков. А ещё тебе следовало бы больше времени проводить с леди Лианной, – отметил Тирион, неожиданно серьёзно посмотрев на него разномастными глазами.
– Что бы ты понимал, – усмехнулся он в ответ.
Девятилетний брат удивлённо вскинул брови.
– Ты ведь женишься! Как же ты будешь жить с этой девицей, если совсем её не знаешь? Вдруг она ковыряется в носу или носит вонючие чулки. Нужно знать об этом заранее.
Джейме хмыкнул. А ведь и в самом деле, хороший вопрос, как он собирается с ней делить всю дальнейшую судьбу? Честно говоря, он вообще уже не считал всю затею настолько хорошей, каковой она казалась в самом начале.
– Лианна только приехала, – нарочито беззаботно бросил Джейме. – В конце концов, у нас ещё целая жизнь, чтобы наговориться.
– Вы мило перекинулись с леди Лианной вежливыми фразами, но этого мало, – упорствовал Тирион. – Возможно, ты и смог обмануть отца, что вы безумно друг в друга влюблены. Но неплохо было бы убедить в этом и других лордов, чтобы не выставлять благородных папаш круглыми идиотами.
– Ну, только не говори, что злость на лице нашего отца не доставит тебе удовольствия.
Тирион засмеялся.
– Ты слишком хорошо меня знаешь.
Джейме взял с блюда ещё один финик.
– О, что-то мне подсказывает, пора бежать, – протянул рыцарь, соскакивая со скамьи. Со стороны замка к ним приближалась вереница женщин в фартуках и серых платьях, возглавляемая главной поварихой Талитой. Наверняка им срочно нужна была консультация наследника Кастерли о каком-нибудь салате.
Тирион вновь протянул ему чашу, и Джейме прихватил оттуда горсть фруктов.
– Я скажу, что не видел тебя, если ты сейчас же побежишь исполнять свой жениховый долг.
– Твоя взяла, маленький братец, – вздохнул юный рыцарь. Он кивнул своему новоявленному подельнику в заговоре против поварих и быстрым шагом направился в противоположную сторону.
Если совсем уж честно – а наедине с собой Джейме старался быть честным, – причина, по которой он избегал Лианну, была всего одна. Причина блондинистая и похожая на него, как отражение в зеркале. Ему до ужаса не хотелось злить Серсею.
Ланнистер поднимался по узким тропинкам Утёса. Навстречу постоянно попадались гости: вот он кивнул северянину лорду Карстарку, а вот обменялся несколькими ничего не значащими фразами о погоде с милордом Реджинальдом Ланнистером из Ланниспорта. Пришлось бочком, стараясь быть незаметнее пылинки на ветру, протиснуться мимо кучки дальних тётушек: одинаково золотоволосых, с пышными формами, туго затянутыми в одинаковые ярко-красные платья.
И вот, гуляя по тропинкам Каменного Сада, поверх которого меж деревьями действительно натянули красные, золотые и оранжевые ленты, Джейме увидел свою будущую супругу Лианну Старк. Девушка была одета в серое платье с открытыми плечами, густые тёмные волосы водопадом спускались к её пояснице, румянец покрывал светлые щёки. Она по-прежнему казалась ему красивой. Не как Серсея, но было в ней что-то дикое, притягательное.
Рядом с девушкой стояли тётка Дженна и дядя Герион. Дядюшка держал в руках бокал с вином, а тётушка, вновь прибавившая в габаритах со дня последней их встречи, обмахивалась веером.
– Я так его приложил, думал, башка под шлемом раскололась! – Джейме пропустил начало истории, но губы сами собой расплывались в улыбке из-за интонаций дяди. – Даже чуть в штаны не наложил со страху. Вдруг помер, вот неловко-то будет. А этот олух вскакивает и орёт "Седьмое Пекло, Герион, научи и меня такому удару!"
Герион громко и заразительно засмеялся, и невозможно было не подхватить этот смех. Лианна прыснула, а Дженна, не очень-то преуспевая в сохранении серьёзного выражения лица, стукнула брата по предплечью.
– Ах, милый брат, как обычно травишь небылицы о своих великих военных походах, – Дженна лукаво прищурилась. – Не пытайся произвести впечатление на северянок таким примитивным образом.
– Но ведь это действует. – Герион подмигнул Лианне.
– Несомненно, милорд, я уже покорена, – в тон ему ответила Лианна, отвешивая изящный реверанс. – Как жаль, что мне не доводилось быть свидетельницей ваших побед.
– Отпросишься у своего мужа, обязательно тебя возьму в своё приключение, – пообещал дядя, отпивая из бокала и пряча в бороде улыбку.
– Может быть, мне уйти, пока вы тут обмениваетесь комплиментами и строите планы? – в шутливой обиде воскликнул Джейме. – Вы двое, по-моему, уже спелись.
– Помни, мой дорогой племянник: никто не любит ревнивцев, – иронично заметила Дженна. – Что ж, братец, кажется, мы уже лишние на этом празднике жизни.
Герион вновь засмеялся.
– Эх, пойдём искать общества таких же умудрённых годами, как мы сами.
Дядя, зайдя Лианне за спину, многозначительно посмотрел на неё, затем на племянника и одними губами прошептал "счастливчик!". Дженна вновь шутливо его стукнула, и наконец они под руку удалились гулять дальше по саду. В одиночестве им точно долго оставаться не придётся, слишком уж много в эти недели собралось лордов, а ещё больше родственников.
– У тебя очень милая родня, – заметила Лианна, глядя вслед дяде и тёте.
"Хотел бы я сказать то же самое про твою..."
– Не обольщайся. Не все так же милы, к сожалению, – усмехнулся Джейме. – Ты даже не представляешь, с кем бы тебе пришлось иметь дело, будь твоим женихом не я, а кто-то из моих кузенов
Лианна неопределённо тряхнула головой, усмехнувшись и не сказав ни слова. Джейме не знал, что ещё можно произнести, и молчание затягивалось, намереваясь стать по-настоящему опасным.
– Тебе уже показывали замок? – вдруг спросил он. – Почему-то уверен, ты ещё не видела львов.
– О, мне хватило скульптур и гобеленов, львы у вас тут везде, – саркастично заметила девушка.– Вот даже на дублете твоём лев.
– Да нет же. Настоящих львов. У нас есть зверинец.
Глаза Лианны, обрамлённые чёрными густыми ресницами, округлились от любопытства.
– Что же ты молчал всё это время? Показывай скорее!
Джейме хмыкнул. Что ж, завет Тириона он, похоже, выполнит сполна: жених и невеста направились в подвалы Утёса в полном одиночестве, не иначе как от большой любви. Повредить их репутации больше, чем они уже повредили на Харренхолльском турнире, было невозможно.
Они неожиданно без умолку болтали всю дорогу до замка и после, спускаясь по узким закоулкам подземелий. С девушкой оказалось так легко, в ней не было наигранности и искусственности всех благородных девиц, с которыми Джейме доводилось иметь дело. Она не старалась понравиться, не пыталась льстить ему или вешаться на шею – с чем юноша с завидной регулярностью сталкивался с тех пор, как ему исполнилось, наверное, одиннадцать.
Джейме завёл разговор о мечах, и Лианна без труда поддержала это начинание. Они сошлись во мнениях, что главное – мастерство, а вовсе не дорогая сталь – в руках бездарности даже валирийский клинок станет всё равно, что палкой. Ну, может быть, только легендарный Рассвет сможет спасти неумеху. Поспорили, у кого же будет в бою больше преимущества: у здоровяка в тяжёлом доспехе или худого, но быстрого и верткого. Лианна припомнила Рыцаря Смеющегося Древа на турнире, Джейме парировал Герольдом "Белым Быком" Хайтауэром – уж против него-то маленький рыцарь не выстоял бы. Северянка не согласилась, но нашла в его доводах рациональное зерно.
Они бы говорили ещё целую вечность, но вот оказались под сводом тёмного подземелья, вдоль стен которого горели яркие факелы. Львиный загон был внушительных размеров, ничто не стесняло льва и львицу, позволяя в раздолье гулять.
Лианна остановилась у прутьев решётки, заворожено глядя на льва, который в свою очередь неотрывно следил за ней своими янтарными глазами, словно оценивал. Тряхнув гривой, он грациозно двинулся к гостям, замерев всего в паре шагов от барьера. Старое животное, гордое и сильное.
– Какие же они красивые... Удивительные звери.
– Серсея в детстве погладила его, – неожиданно для самого себя сказал Джейме. – Протянула руку меж решёткой и коснулась пальцами гривы.
Лианна обернулась, факелы отбрасывали тени на лицо, делая Старк ещё загадочнее и притягательнее.
– Ты думаешь, мне не достанет смелости сделать то же самое?
Джейме сделал к ней шаг, теперь между ними было расстояние даже меньше вытянутой руки.
– Ну конечно, я ведь мечтаю взять в жёны калеку. – Он сардонически изогнул бровь. – Я не позволю тебе сунуть туда руку. Даже не пытайся.
– Так похоже на заботу. Но уверена, тебе просто не хочется скандала с моим отцом. – Лианна тяжко вздохнула. – Как думаешь, что мой отец пообещал твоему, чтобы наш брак осуществился?
Джейме как раз думал, что же его отец пообещал Старку, раз этот брак всё же будет осуществлён.
– Людей для войска. И рощу железоствола. Какую-то часть. Не думаю, что Гловеры и Форрестеры были счастливы, но всё же...
– Да уж, сколько же проблем мы всем доставили. Если честно, я удивлена, что не нахожу отца в обнимку с бутылью эля по утрам.
– Уже жалеешь о том, что мы затеяли?
Лианна пожала плечами, возвращаясь взглядом ко львам. Самка всё ещё была в тени где-то у дальней стены, лежала и вылизывала золотистую шерсть на лапах. Но самец подошёл совсем близко, и девушка потянулась правой рукой к клетке. Джейме моментально пришёл в движение, быстро схватил Лианну за запястье.
Почему он позволил в детстве Серсее зайти так далеко?..
– Просто проверяла твою реакцию, сир Джейме. – Лианна засмеялась. – Ну же, ты словно приведение увидел. Можно подумать, испугался.
Он всё ещё держал хрупкое запястье девушки в своей руке, вспоминая, как когда-то точно так же держал и Серсею. Лианна мягко освободилась от его ладони.
– Кажется, нам пора обратно? – спросила Лианна.
Джейме кивнул.
– Да. Вряд ли есть что-то странное в исчезновении жениха и невесты, но не стоит этим так злоупотреблять.
Обратно они шли по большей части молча, словно спасаясь в тишине каждый от каких-то своих непрошенных мыслей. Неловкость, которую они испытали в одиночестве после ухода Дженны и Гериона, вернулась вновь, как надоедливая муха, которую всё силишься выгнать из комнаты.
Но зато гостей их видело предостаточно. Лианна, словно тоже поняв это, на глазах у Тиреллов попыталась поцеловать Джейме в щёку, когда они вышли из замка, но зарделась – ох, какая же великая интриганка таится в этой девчонке! – и кинулась прочь. Джейме едва смог сдержать смех.
Преисполненный сожалениями о том, что не смог оказать помощь поварихе Талите в выборе какого-то салата, Ланнистер собрался направиться на кухню и предоставить свои услуги. Только он пошёл в этом направлении, как увидел Серсею. Она шагала в окружении фрейлин и тоже замерла на несколько мгновений, встретившись с ним взглядом. На девушке было платье, туго стягивающее талию и грудь, оголяющее всё, что можно было показать в рамках этикета и приличий. Волосы королева распустила по плечам, как всегда было принято в Западных Землях.
Сестра направилась к нему, жестом приказав служанкам оставаться на месте.
– Что же, теперь ты прогуливаешься со своей будущей женой там, где когда-то мы гуляли детьми, – мило улыбаясь, проговорила Серсея. Она стояла так близко, он ощущал запах ароматной воды, которой она теперь пользуется. Что-то фруктовое. Очень вкусное.
– Уверен, тебе с мужем тоже вовсе не скучно в Красном Замке. – Джейме изобразил улыбку в ответ. – Как жаль, что он не осчастливил нас своим присутствием.
– Государственные дела – штука очень важная и сложная, – с нотками надменности заявила Серсея, но тут же смягчилась. Она вдруг закусила нижнюю губу, движение, которое он прекрасно знал: она делала так, когда была ещё совсем юной. А потом нежно добавила: – Я очень скучаю по тебе, Джейме.
Казалось бы, фраза, которая могла бы быть обычной данью вежливости, но тон, взгляд, её губы, улыбка...
– Я тоже скучаю по тебе, – ответил он, прекрасно зная, что они оба вкладывают в эти простые слова.
Серсея печально улыбнулась и, всё ещё гордо держа голову, направилась обратно к фрейлинам, оставив Джейме наедине с тем вихрем чувств, которые только что вызвала.
7.Рейегар
7.Рейегар
Видят Боги, он никогда не бегал так быстро прежде.
"Милорд, там... всё очень плохо", - и без того большие глаза Эшары Дейн стали огромными от ужаса, когда она встречала его у ворот.
Он покидал Королевскую Гавань с тяжелым сердцем, и всего месяц отсутствовал, но, видимо, и этого было достаточно.
Рейегар летел, перескакивая через несколько ступенек, поскальзываясь и цепляясь руками за углы, чтобы не упасть на поворотах и не потерять драгоценные мгновения. Серебристые волосы, мокрые от пота, липли к лицу, лезли в глаза, плащ остался, кажется, где-то у подъемного моста, слуги испуганно отшатывались в стороны, позади топали Эртур и Джон, которые и понять-то не успели, чего принц так всполошился, но он обогнал их почти на половину коридора, когда впереди наконец возникли двери тронного зала.
Барристан Селми стоял перед ними, весь в белом, опустив глаза, словно бы и не видел бегущего Таргариена.
- Откройте дверь, сир Барристан! - Рявкнул Рейегар издалека, едва совладав с дыханием. Они едва не столкнулись, но рыцарь не шелохнулся.
Он замялся и бесцветным голосом ответил:
- Не могу, ваше высочество, его величество приказал...
- Я приказываю открыть! - В фиалковых глазах блеснул огонек, который заставил Барристана Отважного сделать шаг назад, однако он упрямо покачал головой.
Рейегар едва удержался от того, чтобы достать из ножен меч и проложить себе путь в зал, где слышался смех отца, даже если для этого понадобилось бы переступить через труп Селми. Но титаническим усилием воли принц взял себя в руки.
- Сир, вы поклялись служить королю и его семье. Так служите. Я - сын короля, отворите двери.
Во взгляде Селми появилось сомнение, он хотел было что-то возразить, но тут из-за закрытых дверей раздался пронзительный женский крик. Рейегар Таргариен, уже не задумываясь о последствиях, оттолкнул сира Барристана в сторону и распахнул тяжелые резные створки, как раз для того, чтобы увидеть, как отец, вцепившись своими бледными, покрытыми струпьями пальцами в руку Элии, рванул его жену на себя так, что та едва не потеряла равновесие.
- Оставайтесь здесь, - велел Рейегар и захлопнул двери прямо перед растерянными рыцарями. - Отец!
Но Эйерис, казалось, его даже не услышал. Драконий принц, едва вновь не переходя на бег, уже поспешил к ним, когда разглядел в руках отца до боли знакомый глиняный сосуд в форме груши.
Белые пальцы с грязными нестриженными ногтями, кривясь, оплетали его словно огромный паук.
Элия заплакала, увидев мужа, еле слышно причитая. Она держалась за округлый живот, скрытый под многими слоями красного и оранжевого шелка так, будто бы боялась, что ребенок из него выпадет. Она отчаянно цеплялась за юбки и дрожала всем телом, пытаясь вырваться из хватки Безумного Короля - Рейегар даже не заметил, когда сам стал употреблять это гнусное прозвище.
- Отец, отпустите её!
Принц подошел уже достаточно близко, но король Эйерис, который словно бы не видел сына, вытянул в сторону дрожащий кулак с глиняной грушей и захрипел, яростно потрясая руку дорнийской принцессы:
- Шлюха, я всё про тебя знаю.
Рейегар отчаянно желал помочь жене, но одно его движение могло привести к непоправимому, а она устремила на него пронзительный взор своих черных глаз.
"Спаси", - молили они. А он стоял, сжимая кулаки и боясь даже вздохнуть.
Все молчали, но тишина не была полной.
В стенах тронного зала слышался тихий шепот, он звал кого-то, чего-то просил, казалось, будто бы каждый череп дракона ожил и требует крови, расплаты, славы или чего иного. Рейегар ужаснулся - а вдруг отец тоже это слышит? Вдруг именно шепот сводит его с ума? Он едва сдержался от того, чтобы зажать руки, и лишь взгляд жены, исполненный ужаса и боли, удерживал его от этого.
- Все дорнийки такие, говорил мне отец, да я не послушал. Говорил я жене, родить мне дочь, не пришлось бы, нет, не тебя, не она, потому... - бормотал король, все сильнее сжимая пальцы, на запястье Элии проступила кровь из оставленных его ногтями глубоких царапин.
- Милорд, умоляю! - вскричал принц, но глаза Безумного Короля опасно сузились.
- Ты должна умереть, потаскуха, вместе с твоим выродком. - Он тряхнул женщину с силой, которую сложно было ожидать от человека его комплекции и состояния.
Элия рухнула на колени, а Рейегару не оставалось ничего иного, кроме как наблюдать. Он не раз видел, как "пробуждался дракон", но никогда прежде недуг не доводил отца до такого состояния, сердце принца болезненно сжималось - Эйерис не виноват, это все болезнь, но Элия...
Лучше бы он выплеснул гнев на нем, Таргариен готов был все отдать, чтобы поменяться с рыдающей женщиной местами, но он не успел. И если что-то, не приведи Семеро, произойдет, вина будет лишь на нем.
- Ваше величество, клянусь вам, я верна принцу! - лепетала Элия, она больше не силилась встать, не плакала, лишь жалко трепыхалась в руках Эйериса, сиреневые глаза которого теперь, казалось, горели тем же безжалостным огнем, что он держал в руках.
- Которому?
Рейегар похолодел.
- Мой король, я не понимаю...
Эйерис заревел и взмахнул рукой с глиняным сосудом так, что показалось - ещё чуть-чуть, и он разобьется о голову Элии, но чудом замер в самый последний миг, приговаривая:
- Конечно-конечно, зато я понимаю. Огонь горит, я знаю. Я видел, всё видел, как этот твой змеёныш-братец смотрит на тебя, как горят его змеиные глаза, да-да, - прошипел, сам ничуть не хуже змеи, король. - Я всё видел. Вы думали, Дракон глуп? Думали, это точно. Но ошибались, ха! Вы сами безмозглые дикари, Дракон всё видит. Всё! И знает всё, от него не укрыться за шелковыми гобеленами, не спрятаться в покоях, не спрятаться под вашей ложной добродетелью, маленькой затеей - невинностью, да-да! - Он вскинул руку вверх.
Рейегар рванулся, но в этот момент отец повернулся к нему, наконец, обратив на принца внимание:
- Пришел таки! - Он прищурился, в голосе звучало презрение, которого Рейегар терпеть не мог. - Тряпичный Дракон, слабый, как мать, мой сын, весь замок знает, - Эйерис обвел взглядом зал, - шепчется. На кухне, в подворотне, в людской, в септе и башнях, даже в отхожем месте - все знают, что твоя женушка одним принцем не удовлетворена. Да-да, все знают! Кроме тебя.
- Отец, прошу вас, вы нездоровы. - Таргариен стиснул зубы, стараясь говорить спокойно. - Отпустите Элию, и поговорим.
- Отпустить? - Смех Безумного Короля разнесся по тронному залу, отражаясь от высоких сводов и эхом расходясь между гигантских драконьих черепов. - Её, которая во чреве своем носит змею?!
Он пихнул дорнийку коленом в живот. Рейегар дернулся, но между ним и Эйерисом снова возникла глиняная груша с диким огнем.
- Это не змея отец, а Дракон! Мой сын, ваш внук, вы погубите его! - Теперь принц был уже на расстоянии шага, Элия попыталась ухватиться за его плащ, но король, перехватив принцессу за волосы, рванул в сторону, она завизжала так, что внутри у Рейегара похолодело.
Выбрать подходящий момент, отнять у него сосуд с "субстанцией", ударить по руке так, чтоб пальцы, сжимавшие волосы его черноокой принцессы, разжались. Услышать жалобный визг безумца, увидеть обиду и недоумение в сиреневых глазах...
- Дракон, ты говоришь? Это легко проверить.
Рейегар не заметил, как выражения лица Эйериса стало спокойным, почти умиротворенным, а голос мягким, вкрадчивым. Король никогда не говорил так, в его голосе либо полыхал драконий огонь, либо звенела холодная сталь, мягкость - не для Дракона.
Наверное, это и позволило принцу вовремя среагировать.
- Огонь не причинит вреда Дракону! - С этим воплем Эйерис II Таргариен замахнулся на Элию глиняным сосудом, но сокрушительный удар в живот отбросил короля на пару футов, Рейегар успел ухватить жену за руку и вздернуть её на ноги, когда, уже с опозданием, увидел под ногами отца скомканный черно-алый плащ.
- Нет!!! - закричал, не помня себя, принц, протягивая руку в безнадежном жесте. Элия впилась мертвой хваткой в его плечо, а Безумный Король, запнувшись о собственное знамя, повалился на пол посреди тронного зала.
Сосуд взлетел, Рейегар видел его движение так, будто бы время в Красном Замке замедлило свой ход. Он понимал, что происходит, но больше не шелохнулся, а тонкие глиняные стенки, столкнувшись с темечком короля, лопнули, выпуская на волю дикий огонь.
Уже не понимая, как, Рейегар отволок Элию подальше, рухнул вместе с ней на колени, прижимая жену к груди. Он чувствовал невыносимый жар, слезы дорнийки на своем лице, её дрожь и ледяные пальцы на своей шее, словно бы со стороны слышал вопли отца, которые заглушали навязчивый шепот стен. Будто бы завороженный, он смотрел на зеленое зарево, с каким-то нездоровым любопытством упиваясь зрелищем белой кожи, зловонной жижей, похожей на свечной воск, стекающей с уже утихомирившегося тела короля на камни, объятые пламенем цвета желчи.
Он задыхался от жара, вони и ужаса.
Видел королевских гвардейцев, наконец решившихся ослушаться приказа и ворваться в тронный зал, они с суеверным ужасом смотрели, как зеленым пламенем горит последний настоящий Дракон, не тряпичный, как Рейегар. Смотрел и не замечал, как кричит ему что-то Эртур, как оседает на пол в дверях подоспевшая Эшара, как Селми с Коннингтоном понапрасну губят свои плащи, пытаясь затушить проклятое пламя, а на полу, под ногами его побелевшей жены, растекается лужа крови.
Рейегар распахнул глаза, по-прежнему тяжело дыша. Холодная пустая постель так сильно контрастировала с жаром дикого огня, что король невольно сжался, с головой укрывшись одеялом. Он знал, что уснуть этой ночью больше не удастся, хоть и не спешил зажигать свечей. Сердце рвалось из груди, так и не оправившись полностью от горя потери, но шепот призраков Летнего Замка, к которому теперь прибавился тихий ропот привидений Красного, утихал в ушах - и это само по себе было немалым утешением.
8.Серсея
8.Серсея
Кастерли Рок для Серсеи никогда не переставал быть домом, хотя и Красный замок тоже стал таковым. Столица дала ей ощущение ценности слов и действий, остроту опасности интриг и важности, значимости её самой – ещё до того, как в ладони юной королевы вложили власть, надев на золотистые локоны корону. Но именно родовой замок всегда оставался местом, с которым её надёжно спутала сеть тёплых чувств, спрятанных в сердце.
Дом – это солнце, скрывающееся в волнах Закатного Моря, это перешёптывания с подругами в беседках или под сенью деревьев, это тонкий и успокаивающий голос матери, это редкое одобрение в ледяных, зелёных глазах отца. И Джейме. Дом – это, прежде всего, Джейме.
Серсея накинула на плечо небольшую холщевую сумку. Она не питала иллюзий, что сможет совсем уж незаметно пройти по закоулкам замка даже ночью, но когда-то ей это удавалось. Конечно, сейчас дело осложнят толпы гостей, явившихся посмотреть, как эта девка наложила загребущие руки на её половину. Пускай. Серсея знала, что по-настоящему брат до сих пор принадлежит ей одной.
Дочь Тайвина любила своего лорда-мужа, своего короля. О, как она была счастлива, когда отец всё же осуществил её мечту и давно данный обет подарить ей титул королевы. Вот только связь с супругом не соответствовала её милым приторным мечтам. Рейегар никогда не был с ней по-настоящему. Она всегда ощущала, что мыслями он далеко, король никогда не пускал её в свою душу, таил замыслы. Он никогда не был и не станет только её – Серсея знала это. И этого было мало.
Она бросила взгляд на фрейлин, сладко дремавших на соседних кроватях. Не проснулись, это хорошо. Она выскользнула за дверь и тихонько прикрыла тяжёлые створы.
Получил ли он записку, прочитал ли, придёт ли?.. Нет, она знала: он явится, иначе и быть не могло.
– Сопроводите меня в купальни, сир, – шепнула она сиру Эртуру Дейну, который отбыл с ней из Красного Замка по приказу мужа.
Рыцарь сдвинул тёмные брови к переносице.
– Вы отправитесь туда одна? В столь позднее время?
– Люблю побыть в одиночестве. – Серсея жеманно пожала плечами. – К тому же, компанию в столь длинном пути составите мне вы, сир.
Он кивнул и больше не задавал вопросов. Королевский Гвардеец поклялся хранить королевские тайны и повиноваться королевским особам, в конце концов – так пусть этим и занимается.
Путь не был длинным, её спальня располагалась не столь далеко, предстояло преодолеть несколько лестниц и коридоров. Но по дороге, несмотря даже на давным-давно клонившееся к закату солнце, им попадались гости: смеющиеся Ланнистеры из Ланниспорта в красно-золотых одеждах, суровые и укутанные в мрачные ткани северяне, легко разодетые южные дома. Серсея вежливо улыбалась им всем, как настоящая королева.
Эртур, поддерживая её под локоть, помог спуститься по крутым ступенькам и зайти в комнату купален – огромного помещения с идеально ровным низким потолком и пятью прямоугольниками-бассейнами. Оглядевшись и удостоверившись, что королева здесь одна, рыцарь поднялся обратно по ступенькам, едва уловимым движением поправляя белоснежный меч. Это ей и было нужно.
– Никого не пускайте сюда, сир. Как я говорила, люблю побыть в одиночестве, – предупредила его Серсея перед тем, как дверь захлопнулась.
Она быстро переоделась: в сумку она предусмотрительно сложила наряд, который мог бы принадлежать обычной служанке. Убрала волосы под чепец, тщательно, чтобы не торчал ни единый золотой локон. Её всё ещё смогут узнать, но будет ли кто-то вглядываться в лицо служанки в сером застиранном платье? В таких тряпках невозможно опознать королеву, блиставшую в шелках и мирийских кружевах. Но для верности она взяла в руки ещё и стопку чистых полотенец, чтобы завершить неприглядный и неброский образ.
Откуда бы сиру Дейну было знать, что из купальни есть ещё один выход – а вот Серсея была прекрасно об этом осведомлена. Она много раз пользовалась этим трюком.
Она старалась не прятать лицо, пока шла по коридору, и не опускала взгляд. Навстречу предательски попался дядя Киван, и сердце застучало где-то в районе горла, наверное, слышно было и за мощной стеной в комнатах. На пару мгновений ей захотелось резко развернуться на пятках, но очень уж странно это бы выглядело. Стиснув зубы, Ланнистер никуда не свернула и не обратилась в бегство.
Но дядюшка не удостоил служанку со стопкой полотенец даже мимолётным взглядом. Колени её почти задрожали, но Серсея упрямо шла вперёд. Она львица, а львицы не должны бояться.
Это было то самое крыло замка, где находилась комната, служившая когда-то её детской спальней. Ещё до того, как служанка застала их с Джейме за непристойной игрой и наябедничала матери. Глупая курица, они не делали ничего плохого. Хотя, может, и делали. Она уже смутно помнила.
Серсея огляделась и, удостоверившись, что коридор абсолютно пуст, толкнула нужную дверь. Той самой спальни.
Лучина на подоконнике отбрасывала золотистые отблески на оконное стекло, за которым стояла ночь тёмная, словно клякса на бумаге. Опираясь ладонями на стол, лицом к окну, стоял её брат. Джейме обернулся через плечо, заслышав гостью.
– Я знала, что ты придёшь, – выдохнула Серсея. Чуть более радостно, чем планировала.
– Твоя записка была такая слезливая. – Он улыбнулся краешком рта. – Как тут было не откликнуться?
– И вовсе не слезливая. – Она гордо вскинула голову.
– Да, конечно. "Мне так тебя не хватает, давай встретимся наедине, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!", – копируя её обычные интонации, произнёс Джейме. Он повернулся к ней лицом и сложил руки на груди, присев на самый краешек стола.
Серсея насупилась, но тут же губы её расцвели ядовитой улыбкой.
– Что же, тогда тобой всё ещё легко помыкать. Будь осторожнее. Жена сядет на шею и поедет.
Брат возвёл глаза к потолку.
– Вот тут ты права. Я уже почти женат. – Он выпрямился и развёл ладони в жесте досады. – Скоро мы скрепим наш счастливый союз перед богами и людьми, и всё такое прочее. Так что задаюсь вопросом, зачем ты вообще меня позвала.
Серсея замерла в нескольких шагах от брата.
– Брось, как будто брак тебе когда-то мешал.
– Твой брак.
Серсея поморщилась.
– Здесь нет никакой разницы.
Джейме серьёзно на неё посмотрел.
– Так раз нет никакой разницы, к чему были твои истерики? Лучше было бы, женись я на Лизе?
Серсея передёрнула плечами. Как ему объяснить? Он ведь сам ещё как злился, когда увидел её в свадебном платье!
– Всё было бы лучше, вступи ты в королевские гвардейцы!
Джейме мотнул головой.
– О, это не моя вина. Даже не пытайся спихнуть это на меня. Твой супруг, король, между прочим, был решительно против, видишь ли.
Серсея присела на стол справа от Джейме, всё ещё сохраняя между ними приличное расстояние. Она тяжело выдохнула. Ну что за осёл! Всегда таким был. Она раздражённо стянула чепец, волосы рассыпались по плечам. С долей удовольствия она отметила, как заворожено смотрел на неё Джейме.
– Я надеялась, что всё получится. – Она замолчала, искоса взглянув на близнеца. Ещё никогда Рейегар не казался таким далёким и незначительным.
– Ладно, – буркнул Джейме.– Мы ведь пришли мириться. Всё сначала? – он протянул руку, и Серсея легонько сжала его ладонь.
– Да. Пусть так. – Она вдруг хихикнула, преисполнившись воспоминаниями. – А помнишь, как я пришла к тебе так, в первый раз?
Джейме улыбнулся и кивнул.
– Хитро. Почти как сейчас. Но, думаю, сегодня мы не будем это повторять.
Серсея лукаво прищурилась. Конечно-конечно.
– А всё, что мы делали в Красном Замке? – Она пододвинулась ближе. – Когда ты гостил у нас. Неужели вот это ты забыл? Как закрывали дверь, и, кажется, кто-то пару раз всё-таки пытался туда вломиться, пока мы...
– Нет. – Тихо ответил ей брат. – Такое не забудешь.
Она провела пальцами по его щеке.
– Так в чём тогда дело? Ты будто и вовсе не хочешь быть здесь. Ты сейчас не со мной.
Он отвёл её руку, схватив за запястье.
– Серсея...
– Я не люблю своего мужа, как люблю тебя. А ты не любишь свою будущую жену... – она не успела договорить, Джейме наклонился и поцеловал её в губы.
И вновь это чувство, что она единственная женщина в этом мире – то, чего она никогда не получала от Рейегара.
Она не надела под платье ничего, что могло бы стеснить их движения, сама же быстро справилась с завязками на штанах близнеца. Стол жалобно заскрипел под ними, Серсея ладонью цеплялась за край столешницы. Она отвечала на поцелуи брата с жадностью, какую предъявляла ко всему в жизни.
Вновь цельная, живая, любимая. Никто и никогда не заставит больше испытать ничего подобного.
Ей показалось, что скрипнула дверь, но, возможно, то был всё тот же стол. Брат выдохнул в ухо её имя, и остальные звуки, чтобы там ни было, стали бесконечно далёкими.
@темы: Песнь Льда и Пламени, фанфики, любимые вселенные, Vёjes